– Итак, капитан Дав, вы хотели меня видеть. Что случилось?
Дав пришел как представитель пленных и поначалу был настроен весьма воинственно, но шарм немецкого капитана и собственное прекрасное к нему отношение в очередной раз его обезоружили. Он сел и заговорил:
– Меня попросили прийти к вам наши офицеры. Так что я выступаю от общего имени. Во-первых, мы находимся в чрезвычайно стесненных условиях. Помещение для такого количества людей слишком мало. А мы слышали, что есть намерение добавить нам еще людей. А нас и так пятьдесят человек. Лично я сплю на столе, и это считается большой привилегией.
Лангсдорф предложил гостю сигарету и с неподдельной симпатией произнес:
– Мне очень жаль, капитан. Поверьте, я последний человек, который желал бы дурно обращаться с пленными офицерами.
– Я это знаю, сэр, – поспешил сказать Дав, – и поэтому взял на себя смелость явиться…
Лангсдорф перебил гостя:
– Капитан Дав, не только у вас есть проблемы. Недавно кое-что произошло у побережья Исландии, что изменило все мои планы. – Он встал, нервно прошелся по каюте, потом приблизился к столу с картой. – Вы когда-нибудь слышали о «Равалпинди»?
Название задело некие струны в сердце Дава. Он пробормотал:
– «Равалпинди»? Ах, ну да, это же лайнер P. & O. На нем вроде бы установили пару старых орудий. Оно, кажется, несет сторожевую службу на западных подходах к Британским островам.
Лангсдорф остановился, задумчиво глядя на карту.
– Оно затонуло, – проговорил он и после паузы продолжил: – Несколько дней назад оно повстречалось в районе Исландии с двумя нашими тяжелыми крейсерами и приняло бой. Уже темнело, и оно приблизилось на десять тысяч ярдов. Его капитан – возможно, вы его знали, это капитан Кеннеди – отважно сражался. Четвертым залпом с наших крейсеров снесло мостик и радиорубку. Орудия были выведены из строя еще раньше, и весь корабль, кроме полубака и полуюта, был охвачен огнем. Корабль затонул, не спустив флага. На нем сражались истинные герои.
В тишине, воцарившейся после этих слов, Дав отчетливо услышал юные голоса, вовсю распевавшие рождественские гимны. Он молча слушал, завороженный словами Лангсдорфа. А тот, глубоко тронутый, словно в трансе повторил:
– Да, на нем сражались настоящие герои.
Дав сухо сказал:
– Это была бойня.
– Да, – кивнул Лангсдорф, – это была бойня.
– Жаль, – горько проговорил Дав, – зря терять хороших честных людей.
Лангсдорф, не сводя глаз с карты, покачал головой:
– Я не могу согласиться с вами, капитан. Нападение не было ошибочным. Эта акция обнаружила присутствие наших кораблей в Северной Атлантике. Им пришлось вернуться назад. И теперь море между нами и нашими родными портами кишит от множества британских и французских военных кораблей и самолетов. Поэтому, вместо того чтобы попасть домой на Рождество, мы отправимся совсем в другом направлении.