— Население в Таливере держит оборону, вокруг столицы пажити и большинство населения уничтожены. Тройка из предсказания скрылась. Маги отыскать не могут, разослал шпионов в восточном направлении. Пока ничего.
— Точнее? Почему шпионы не в курсе? И где провокаторы, нанятые тобою?!!
Гархх замер на мгновение в недоумении.
— Тройка прикрывается магией забвения, шпион выяснил их путь, только по рассказам пары избитых в таверне людишек. Они, видимо, под заклинание не попали, так как все остальные: трактирщик и гости — в глаза троих не видели, и даже на смех подняли, когда он заикнулся о компании гархха с эльфом.
Колдун страшно разозлился. Ноздри его раздулись, губы сжались, глаза превратились в щелочки. Слуга боялся вздохнуть, что бы лишний раз не привлечь внимание лорда к себе. Он бы, никогда, не связался с этим психом, если бы не сын. Умный, смелый, не чета племяннику, сыну братца императора, родного мне по отцу.
Гархх никогда не ощущал с ним родства, хотя очень любил свою старшую сестру, родившуюся у мамы в первом браке. Она вышла замуж и уехала к мужу в другой мир, на родину гарххов, оставив его одного на сотни лет. До появления детей.
Гарххин, бывшая их матерью, случайно погибла попав под действие экспериментального боевого заклинания (военной разработки гарххов, проводимой в обход запретов).
Ее он — не любил, но уважал и безмерно заботился, как о матери своих детей.
Древние, давно запретили боевые заклинания. Он сам, долго искал сыну учителя владеющего ими, но так и не смог найти.
Говорили, что и у эльфов, такими навыками владеет только пара старых мастеров. У гарххов, таких — не осталось.
Внезапно тишину прервал колдун, вернув слугу в свой кабинет, в башне:
— Что с эльфами?
— Подготовка завершена. Осталось доставить сосуды с туманом, к эльфам. Жду Ваших распоряжений.
— Отлично, начинайте… Его настроение, вновь скакнуло вверх. Его на этот раз, колдуна привела в хорошее настроение, мысль, что он, легко разделается с "бессмертными и мудрыми" эльфами.
По мнению гархха, тот страдал отсутствием самокритичности и резкими перепадами настроения.
В это время Пилс, довольно улыбаясь, начал свое славословие:
— Я зло, и стал таким ещё восемьсот лет назад, когда продал душу, за могучий магический дар, — криво усмехнувшись, он, продолжил, бодро барабаня пальцами по столу, — Как ты успел заметить, антураж не соответствует, принятым в обществе представлениям о злодеях: мрачная пещера, черные облачения и злобный рык. Но на самом деле, самые страшные и кровавые злодейства, творятся именно в таких, милых местах.