Византийцы. Наследники Рима (Райс) - страница 42

Следует сказать несколько слов и о монастырях Афона, хотя они относятся в основном к послевизантийской эпохе (после 1453 года). Они, несомненно, позволяют составить представление о великих монастырях византийских времен. Даже если признаки оборонительного характера, отличавшие старые монастыри горы Афон, отсутствовали в городских монастырях, таких, как знаменитый Студийский монастырь (Студиос) в Константинополе, внутреннее расположение и устройство, по всей вероятности, были идентичны. Сердцем монастыря была церковь, обычно расположенная посередине и окруженная дворами. Во всех монастырях находилась большая трапезная, стены которой были расписаны фресками, и стояли столы с мраморными столешницами, по форме напоминающие букву «D».

Еще в них была библиотека, причем на Афоне для обеспечения пожарной безопасности она размещалась в высокой квадратной башне. В остальном монастырь состоял из маленьких комнат, келий, собранных в многоэтажные блоки, с открытыми галереями, выходящими во двор. В православных монастырях отсутствовали такие присущие западным монастырям особенности, как крытые аркады, дортуары и тому подобное, потому что монахи там имели свои личные комнатки. Монастырская архитектура была в Византии не такой монументальной, как на Западе. Однако афонские монастыри обладают каким-то кротким душевным обаянием, а иногда и необычайной красотой. Более всех других поражает воображение и впечатляет монастырь Симопетра (фото 31), который не зря сравнивают с дворцом Потала в Лхассе.

Одним из самых неожиданных выводов, вытекающих из рассмотрения общественной истории византийского мира, является то, что они в целом были удивительно независимы, а также на редкость индивидуальны. Правда, во всех больших поместьях были рабы, как, впрочем, и в домах городских богачей, и так продолжалось по меньшей мере до Х столетия. Однако население не только столицы, но и сельской местности кажется очень независимым по своему положению и образу мысли. Люди всегда могли и готовы были высказать свою волю. Пожалуй, иногда даже с чрезмерной готовностью, так как пристрастие к независимости личности, присущее классической и современной Греции, процветало в Византии во все века. Хотя здесь оно было более сдержанным, управляемым и не так сильно влияло на политику государства. И все же общественное мнение могло свергнуть – и свергало – императоров, неугодных правительственных чиновников или знатных фаворитов.