Самым важным фактором в ротовском определении второго периода монетных групп, от Юстиниана II до Феодосия III (685–717), было сокращение числа монетных дворов сначала из-за исламских завоеваний, а затем в результате имперской политики, согласно которой дела государственные все больше сосредотачивались в Константинополе. Третий период, от Льва III до Феофила (717–842), совпадает по времени с эпохой иконоборчества и характеризуется не только отсутствием на монетах каких бы то ни было религиозных фигур, но даже иногда заменой второго императорского портрета крестом.
До таких крайностей доходил страх перед опасностью религиозного искусства. Портреты той эпохи традиционные, угловатые и сухие. Они резко контрастируют с портретами на монетах четвертой и пятой групп ротовского деления: от Михаила III до Иоанна I (842–976) и от Василия II до Константина VIII (976—1081). Эти последние отличаются силой и блеском исполнения, ярко отражающим дух великой македонской династии. Особенно наглядно выражают характер этого времени реверсы монет. Поначалу там обычно была надпись, в которой перечислялись титулы императора – свидетельство автократической концепции императорского достоинства. Позднее обычной стали фигуры Христа или Богоматери, что выражало концепцию императора – наместника Христа на земле и роль Богоматери, покровительницы и защитницы столицы государства (фото 59, b, p, q). С течением времени эти фигуры выполнялись все более изощренно. Так, императоры показаны были сидящими на троне или во весь рост, а вместо головы Христа появилось изображение Спасителя во славе. Появились разнообразные варианты изображения Богоматери. Иногда чеканились образы святых угодников. Эта перемена точно совпадает по времени с периодом правления от Алексея I до Алексея IV (1081–1204), периодом экономических трудностей и политического упадка, характеризующих эпоху Комнинов. Вновь портреты становятся схематичными, в соответствии с плоскостной манерой, которую мы видим в мозаиках и живописи тех лет. (На манер знаменитой мозаики, известной как панель Иоанна в Айя-Софии, около 1118 г.)
Латинские императоры, правившие в Константинополе с 1204-го по 1261 год, кажется, монет не выпускали, в то время в ходу были венецианские серебряные монеты по виду похожие на византийские. Однако в Фессалонике, Никее и Трапезунде правившие там независимые императоры выпускали свои монеты. После 1261 года возобновилась чеканка монет в Константинополе (фото 59, g, r), и местные монетные дворы были закрыты.
Исключение составлял трапезундский монетный двор, который продолжал там существовать одновременно с независимой империей вплоть до окончательного завоевания этих краев турками в 1461 году. Его монеты представляют интерес скорее исторический, чем художественный.