— Босс, что от меня требуется?
Колин был достаточно сообразителен, чтобы выполнять то, что от него требовалось, и не вмешиваться, и знал, когда задавать вопросы. Операция проходила не по намеченному плану, а ему не платили за то, чтобы принимать глобальные решения.
— Столкни ее с дороги.
Мне совсем не хотелось выяснять, у кого из нас больше бензина.
— Правильно. Только держитесь крепче, — усмехнулся Колин, и фургон, взревев двигателем, рванулся вперед.
Я мертвой хваткой вцепился в ремни, мы начали обходить преследуемую машину, а затем Колин по плавной дуге, какую в обычных условиях можно видеть только на углу Гайд-парка, направил нос фургона на «фольксваген». Бедной девчонке ничего не оставалось, как свернуть, а деревья на обочине оказались достаточно крепкими, чтобы удержать ее от дальнейшего падения.
Колин притормозил и остановился, но не заглушил мотор, а я выскочил из задней двери фургона.
В кармане у меня имелся пакет с хлороформом, предназначенный для юной леди, и я пустил его в ход, пока она выкарабкивалась из-под приборной доски. Ее было довольно легко извлечь из машины, так же как и пистолет, к которому протянулась ее рука. Потом опять пошли в ход наручники, и в заднем отсеке нашлось место для новой задержанной. Надо заметить, что на этот раз я сел рядом с водителем. Пистолет отправился в перчаточный ящик, Колин взял курс на Лондон, а я воспользовался случаем, чтобы вздремнуть.
В Уотфорде я отпустил Колина, и теперь мне требовалось подходящее место, где можно было оставить фургон на часок или около того. У меня был план, но всеобщая паранойя в центре Лондона довольно сильно мешала его осуществлению. Времени на поиски парковки ушло больше, чем я рассчитывал, но в конце концов я решил, что стоянка у станции подземки меня вполне устроит. Еще пришлось задержаться, чтобы вколоть каждому из пленников по хорошей дозе успокоительного; я хотел быть уверен, что они не станут шуметь в мое отсутствие. Если к машине случайно подойдет какой-нибудь зевака, им обеспечено совершенно нежелательное для меня внимание.
Затем я спустился на станцию, купил проездной билет и проехал две остановки в западном направлении. Насколько мне было известно, я должен был успеть как раз вовремя. Я успел, но в самый последний момент. Пенелопа Марш уже открывала дверь, чтобы уйти.
— Какого черта вы тут делаете?
Очень уместный вопрос. Предполагалось, что я не должен знать ее адреса, но, учитывая, что только что пробило семь утра, Пенелопа Марш довольно хорошо справилась с шоком от вторжения работы в ее личную жизнь.