— Вы моложе меня и даже выглядите моложе, — сказал Ар-Делл. — Как вы думаете, сколько мне лет?
Донал внимательно посмотрел на него. Лицо Монтора, несмотря на выражение усталости и пресыщенности, было лицом юноши, только-только достигшим возраста возмужания, хотя этому выражению молодости противоречили растрепанные волосы и безвольная поза.
— Четверть стандартного столетия, — сказал Донал.
— Тридцать три абсолютных года, — поправил Ар-Делл. — До 29 лет я был школьником, монахом. Вы, наверное, думаете, что я слишком много пью?
— По-моему, в этом нет никакого сомнения, — ответил Донал.
— Согласен с вами, — сказал Ар-Делл с одним из своих внезапных полуфырканий-полусмешков. — Согласен с вами. В этом нет сомнений. Пожалуй, это единственная вещь в этой богом проклятой вселенной, в которой нельзя усомниться. Но мне хотелось поговорить с вами о другом.
— А о чем же? — Донал вновь отхлебнул из бокала.
— О храбрости, — сказал Ар-Делл, пристально глядя на него. — Вы храбры?
— Это необходимое качество солдата, — заметил Донал. — Но почему вы меня об этом спрашиваете?
— И никаких сомнений?
Ар-Делл покрутил напиток в своем стакане и отпил.
— У вас нет тайного страха, что в нужный момент у вас вдруг ослабеют ноги, забьется сильнее сердце, вы повернетесь и побежите?
— Конечно, я не повернусь и не побегу, — сказал Донал. — В конце концов, я — дорсаец. А что касается моих чувств, то единственное, что могу сказать: я никогда не испытывал ничего подобного из того, что вы описали. И даже если бы я…
Над их головами мелодично ударил колокол, прерывая Донала.
— Временной сдвиг через стандартный час и двенадцать минут, — прозвучал голос. — Временной сдвиг через стандартный час и двенадцать минут. Советуем пассажирам для лучшего самочувствия принять лекарство и провести временной сдвиг во сне.
— Вы уже проглотили таблетку? — спросил Ар-Делл.
— Еще нет, — ответил Донал.
— Но вы сделаете это?
— Конечно, — Донал с удивлением взглянул на собеседника. — Почему нет?
— Не является ли прием медикаментов с целью избежать неудобств временного сдвига формой трусости? — спросил Ар-Делл.
— Глупости, — ответил Донал. — Это все равно, что назвать трусостью надевание одежды, чтобы согреться или же утоление голода, чтобы просто не умереть голодной смертью. Одно — вопрос удобства, другое — вопрос… — Он на секунду задумался. — Вопрос долга.
— Храбрость — ваш долг?
— Невзирая на то, что тебе хочется сейчас. Да, — ответил Донал.
— Да, — задумчиво протянул Ар-Делл, — Да. — Повторил он, поставил пустой бокал на бар и нажал кнопку. — Думаю, что вы действительно храбры, — сказал он, следя, как исчезает пустой бокал и появляется полный.