- Ну, конечно! Вы меня еще выслали из столицы на два года без права въезда! Чудесные времена были!
- Да ведь и я вас, господин пристав, припоминаю, - обрадовался актер. - Вы меня целую ночь в участке продержали!!!
- А вы помните, за что - засмеялся пристав.
- А черт его упомнит! Я, признаться, так часто попадал в участки, что все эти отдельные случаи слились в один яркий сверкающий круг.
- Вы тогда на пари разделись голым и полезли на памятник Александра III на Знаменской.
- Господи! - простонал актер, схватившись за голову. - Слова-то какие Александр III, участок, Знаменская площадь, Экономический клуб… А позвольте вас, милые петербуржцы…
Все трое обнялись и, сверкая слезинками на покрасневших от волнения глазах, расцеловались.
- О, боже, боже, - свесил голову на грудь бывший шулер, - какие воспоминания!.. Сколько было тогда веселой, чисто столичной суматохи, когда вы меня били… Где-то теперь спинка от стула, которой вы.. Я чай, теперь от тех стульев и помина не осталось - Да, - вздохнул бывший пристав. - Все растащили, все погубили, мерзавцы… А мой участок, помните - Это второй-то - усмехнулся актер. - Как отчий дом помню восемнадцать ступенек в два марша, длинный коридор, налево ваш кабинет. Портрет государя висел. Ведь вот было такое время вы полицейский пристав, я - голый пьяный актер, снятый с царского памятника, а ведь мы уважали друг друга. Вы ко мне вежливо с объяснением… Помню, папироску мне предложили и искренно огорчились, что я слабых не курю…
- Помните шулера Афонькина - спросил бывший шулер.
- Очень хороший был человек.
- Помню, как же. Замечательный. Я ведь и его бил тоже.
- Пресимпатичная личность. В карты, бывало, не садись играть, - зверь, а вне карт - он тебе и особенный салат Омар состряпает и Сильву на рояле изобразит, и наизусть лермонтовского Демона продекламирует.
- Помню, - кивнул головой пристав. - Я и его высылал. Его в Приказчичьем сильно тогда подсвечником обработали.
- Милые подсвечники, - прошептал лирически актер, - где-то вы теперь.. Разорвали вас новые вандалы! Ведь вот времена были и электричество горело, а около играющих всегда подсвечники ставили.
- Традиция, - задумчиво сказал бывший шулер, разглаживая шрам на лбу… - А позвольте, дорогие друзья, почествовать вас бутылочкой Абрашки [1]…
Радостные пили Абрау. Пожимали друг другу руки и любовно, без слов, смотрели друг другу в глаза.
Перед закрытием ресторана бывший шулер с бывшим приставом выпили на ты.
Они лежали друг у друга в объятиях и плакали, а знаменитый актер простирал над ними руки и утешал - Петербуржцы! Не плачьте! И для нас когда-нибудь небо будет в алмазах! И мы вернемся на свои места!.. Ибо все мы, вместе взятые - тот ансамбль, без которого немыслима живая жизнь!!