Кажется, я едва не сбила с ног какого-то высокого мужчину, извинилась и, зажимая рот ладонью, чтобы не зарыдать в голос, буквально скатилась вниз по лестнице. Дальше, дальше, на выход, туда, где никого нет, где можно наплакаться вволю и даже избить снег. И руками, и ногами. А потом умыться в этом снегу и вернуться обратно, уже улыбаясь.
И плевать, что опухла опять от рева, маме с отцом сейчас не до моей внешности.
Клиника и на самом деле оказалась очень хорошей, здесь трудились не рвачи, как можно было бы ожидать от коммерческой медицины, а врачи. Хорошие врачи. Можно сказать – лучшие.
Так что Олежка наш встал с кровати уже через неделю, через две – бегал покурить на улицу, прячась от врачей, а к концу февраля был, как и обещал Кипиани, абсолютно здоров.
Кем был тот неведомый благодетель, мы так и не узнали, весь медицинский персонал клиники держался стойко, выведать имя босса Анатолия не удалось никому.
Брат, разумеется, знал, но молчал. Лишь загадочно улыбался и шевелил бровями.
Сейчас он меньше всего был похож на того мегамачо, каким был в новогоднюю ночь: роскошную шевелюру пришлось сбрить, когда накладывали швы на раны, загар сошел, уступив место больничной бледности. Причем бледность – это уже хорошо, первое время физиономия Олега была фиолетово-желтой от синяков.
Кстати, он так и не сказал, кто его убивал. Уверял, что ничего не помнит, но по глазам я видела – все помнит. И ему больно от этих воспоминаний.
Уголовное дело по факту избиения Олега Ярцева было переведено в разряд висяков, но, как оказалось, не для всех.
В день выписки брата из больницы мне позвонил Анатолий. Впервые, кстати, за все время, с той нашей встречи в больнице мы больше ни разу не пересекались. И вдруг – на тебе, звонит.
– Варвара Николаевна, здравствуйте, это Анатолий.
– Здравствуйте, Вахтангович.
– Намек понял. Варвара, не могли бы вы приехать сегодня в квартиру брата?
– Могла бы, – хмыкнула я, – и, собственно, собиралась, Олег ведь сегодня выписывается, мы с отцом его встречать…
– Не надо, – не очень вежливо прервал меня Кипиани. – Олега домой привезу я, вашему отцу уже позвонили, он в курсе. А вы, будьте добры, постарайтесь быть на квартире брата в три часа дня.
– Не буду! – возмутилась я.
– Чего не будете?
– Доброй не буду! С какой это стати вы мне приказываете?
– Я вам не приказываю, я вам рекомендую, – спокойно поправил Анатолий. – Это в ваших интересах, поверьте. И в интересах вашего брата тоже. Вы ведь еще не нашли работу, верно? Черная метка, брошенная вашим бывшим шефом, по-прежнему мешает вам жить?