Прошел улэд, как мы покинули насиженное место и отправились в сторону эльфийских лесов на западе материка. И за все это время мы только-только подобрались к границам империи. Порталы, даже на самое малое расстояние, отказывались открываться напрочь, и нам пришлось, скрываясь, как отряду партизан, пробираться через непролазные леса, огибая по широкой дуге любое мало-мальски крупное поселение. На мои гневные вопли было сказано, что такой отряд вооруженных до зубов нелюдей в империи будет воспринят как объявление войны. И все равно, что эльфы, по идее, могут свободно передвигаться по стране, поскольку являются родственниками местного лорда, то есть, меня. Вся империя оказалась одним большим сборищем фанатиков, готовых убить любого, кто не является человеком.
Один раз я, мучаясь от бессонницы, отправился посреди ночи в своеобразную разведку — естественно, один, так как сумасшедших, готовых бродить под лунным светом, среди эльфов не наблюдалось, а Миледи безмятежно дрыхла в котелке, где перед этим готовился ужин — и наткнулся на логово «работников ножа и топора», буквально в полукилометре от нашей стоянки. Как мы не обнаружили друг друга — не знаю.
Решив подобраться поближе, чтобы полюбоваться на разбойников в их естественной среде обитания, я ухитрился не заметить тонкую веревку, натянутую между деревьев и щедро украшенную маленькими колокольчиками, и, естественно, ее оборвал. Звон поднялся неимоверный!
Со всех сторон донеслась отборная ругань — я явно переполошил весь лагерь. А бандитов тут много, не меньше пятидесяти, — и из одной палатки выскочил высоченный, заросший до самых бровей детина, наряженный в одни штаны и сжимающий в руках огромный тесак. Мужик увидел меня, замершего на месте и ехидно ему ухмыльнувшегося, бросил взгляд на обмотавшуюся вокруг ноги веревку и с ревом бросился на меня, выскользнув из тени палатки … А дальше был ужас.
Я за несколько улэдов уже привык, что на меня свет местной луны не действует, и не раз засыпал на площадке башни в замке, задумавшись о чем-нибудь. И ничего — даже кошмары ни разу не снились. Но при этом я не осознавал, насколько губительным может оказаться внешне безобидное светило. Что ж, теперь у меня появилась возможность это увидеть.
Детина пробежал буквально десяток метров… а затем, выронив тесак, с тоненьким писком обхватил голову руками и рухнул на колени. Постепенно писк перешел в утробный вой, детина принялся кататься по поляне, сшибая на своем пути палатки, откуда доносились сочные ругательства — я даже заслушался. Но, тем не менее, остальные «лесные братья» не спешили вылезать из-под накрывших их палаток. Ну да, сохранить свой рассудок всем хочется, а в особенности, когда перед глазами имеется столь яркий наглядный пример.