Ох, как я насмеялся во время обучения! Все эти магические жесты до ужаса походили на молодежные распальцовки. Особенно меня насмешил один жест, представляющий из себя комбинацию кукиша и среднего пальца. Мдя…
Первой моей удачей на магическом поприще стало наложение личины на моего учителя. Взмах, заковыристое ругательство на великом и могучем вместо положенного слова — и вуаля! Передо мной стоит симпатичный златокудрый и зеленоглазый эльф с фарфорово-белой кожей. И, что самое главное, — никаких клыков! От прежнего Элли остались только длинные уши.
Элли с недоумением воззрился на сложившегося пополам от смеха меня и, сообразив, что с ним что-то не так, кинулся к ближайшей отражающей поверхности — к замерзшему озеру. Вскоре оттуда донесся гневный рев. Принесшийся обратно Элли потребовал «немедленно снять это кукольное безобразие» и вернуть ему его родной, привычный облик клыкастого недоразумения. Хихикая, я с пятой попытки выполнил требование.
Так я и жил в новом мире. Шутил, смеялся, дурачился, учился, экспериментировал, тренировался и изо всех сил пытался не рухнуть в ту бездну отчаяния и дикой тоски по дому, которая с каждым днем становилась все больше, грозя в один далеко не прекрасный момент поглотить меня.
Закончилась осень, пришла и ушла зима, и когда снег только начал таять, произошло то, чего все рабы ждали со страхом и одновременно с какой-то надеждой.
Это случилось во время обеда. Я как раз протянул руку за кружкой с морсом, когда в столовую вломился запыхавшийся Рэни.
— Бои! Скоро начнутся бои! — Закричал он.
В наступившей тишине с оглушительным звоном разбилась выскользнувшая из моих пальцев кружка.
Мы едем-едем-едем в далекие края!..
Все мои чувства, когда я узнал о надвигающихся боях, можно было описать одним, но очень емким словом: абзац!
Несмотря на то, что я с каким-то болезненным нетерпением ждал этих боев, я оказался к ним не готов. Нет, тренировали меня так, что, думаю, я с легкостью смог бы сейчас победить моего тренера в клубе, да и не только его. Я оказался морально не готов.
Гладиаторы достаточно рассказали мне об этих боях, чтобы я начал всерьез опасаться за целостность своей шкуры. В конце концов, она мне еще была дорога в неповрежденном состоянии. Да и жить охота…
После всех опытов, которые надо мной провела Госпожа, мое желание выжить любой ценой в этом сумасшедшем мире возросло многократно. А смертность на этих боях была огромной. На прошлых боях, по словам Элли, из ста пятнадцати рабов Госпожи выжило только сорок. Когда я услышал об этом, мне стало плохо.