Сотник был профессиональным военным, он не любил казни, не любил чиновников. Но он знал, что многое в его собственной жизни, и даже сегодняшний отдых его солдат целиком зависят от этого невзрачного человека. Поэтому он подчеркнуто вежливо пропустил чиновника вперед к последнему из трех крестов, дабы тот мог лично удостовериться в смерти третьего распятого. Воин стал слева от креста, лицом к Сотнику. Осмотрев висящее на кресте тело, чиновник негромко сказал чтото Сотнику. Тот дал короткую команду воину и воин, не задумываясь, одной рукой легко и точно вонзил широкое лезвие своего копья в правый бок распятого. Кровь и лимфа истекли из раны, человек на кресте не пошевелился. Он был мертв.
Трое повернулись и направились вниз. Сотник, не глядя, поднял высоко руку и быстро ее опустил. Это его движение мгновенно преобразовалось в звук в командах десятников. Звуковая волна гортанной команды прошла вокруг горы и преобразовалась в волну людскую, спускающуюся с горы, мерно покачивая копьями. Они не собирались охранять мертвых. Вряд ли кто осмелится без соизволения снять казненного на кресте преступника, рискуя занять его место.
Сотник и чиновник сразу отправились для доклада о завершении казни к прокуратору Иудеи Понтию Пилату. Однако они не были первыми с этим известием у Пилата. Их опередил на своей дорогой колеснице другой свидетель казни - Иосиф Аримафейский.
Иосиф - член Совета иудейского (синедриона), был ранее тайным, а отныне стал явным последователем учения казненного Иисуса из Назарета. Иосиф просил Пилата выдать ему тело Иисуса для погребения в недавно приобретенном для себя склепе. Склеп был в саду у подножия горы, на которой состоялась казнь. Приехавший с Иосифом брат покойного по прозвищу Фаддей подтвердил согласие родственников.
Обычно в римской империи распятых преступников оставляли на крестах, и птицы и бродячие собаки довершали начатое палачом. Однако Пилат никогда не отказывал иудеям, если они хотели похоронить казненных по своим законам. Пусть хоронят до заката солнца, при условии, что они клянутся хоронить так, как положено в Иудее хоронить преступника. Тем более Пилат не хотел отказать Иосифу - человеку известному и достойному. Все, что он захотел до принятия решения - это убедиться, что распятый мертв. Прибывший Сотник снял последние сомнения Пилата.
Иосиф спешил обратно к горе. По пути он остановился у дома своего старого знакомого - продавца тканей. Тот был предупрежден заранее и без заминки вынес подготовленный длинный отрез тон ко го полотна для погребального пеленания. Пока Иосиф покупал полотно, один из его слуг побежал с вестью о разрешении погребения к Никодиму, приятелю Иосифа, тоже члену синедриона и тайному почитателю Иисуса.