— Видишь ли, отец, — осторожно начал утративший обычное красноречие сплетник Рик, переминаясь с ноги на ногу. — Все оказалось гораздо сложнее, чем мы думали и…
— И? — смоляные брови короля поползли к переносице. Принцы заметили, как под тонкой тканью рубашки напряглись мощные мышцы.
— Мы не смогли ничего узнать, папа, — поняв, что если будет продолжать юлить, то точно схлопочет по роже, вынужденно честно признался маг.
— Ублюдки, дармоеды! — рявкнул Лимбер, стукнув кулаком по столу так, что зазвенели оконные стекла. — Ничего толком сделать не можете!
— Пап, — все-таки ухитрился вставить словечко Рик, пытаясь предотвратить бурю. — Но зато кое-что, похоже, удалось вызнать Элии. Она обещала за завтраком поделиться информацией.
От этих слов король разошелся еще сильнее:
— Ах вы, пустобрехи! Идиоты! Неумехи! Недоделки хреновы!
— Ну, в последнем ты сам виноват, — буркнул под нос маг.
— На фиг вы мне нужны такие? Только и можете, что все дела на Элию сваливать. Ей в это Новогодье такого досталось, а вы с простеньким покушением разобраться не можете! Дармоеды!
— А поди попробуй сам выжми что-нибудь из этого трупешника, когда даже никакого отзвука не идет, а любые заклятья как вода в песок уходят, — тоже расходясь и вспыхивая, словно ворох хвороста, облитого керосином, заорал в ответ Рик, наступая на отца. — Поди, попробуй, а я посмотрю! Чуть что, так сразу Рик ублюдок и неумеха? Какого сделал, такой и есть, папаша! Энтиор вон тоже все, что мог, перерыл, всю душу из слуг Жанти вынул, а без толку.
— Вот я и говорю, что от вас никакого проку, — гаркнул Лимбер, еще больше бесясь от состояния собственного бессилия и сознания того, что Рик говорит правду. — Пороть вас надо было чаще, олухи! И не ори на отца, не дорос еще, сопляк, права со мной качать!
— Это я сопляк?! — кипя от возмущения, завопил в ответ Рик и едва успел увернуться от тяжеленного пресс-папье, пущенного властной королевской рукой в его рыжую голову. Снаряд пролетел мимо и впечатался в стену, оставляя внушительную вмятину.
— Что за странное стремление при любой возможности портить наши прекрасные лица, папа, — укоризненно покачал головой Энтиор и тоже пригнулся, когда в его сторону пронеслась хрустальная пепельница.
— Глаза б мои на ваши рожи самодовольные не глядели, скоты! — продолжал громыхать король.
Энтиор испытал острое желание сказать: "Давай, папа, выколю", но промолчал, слушая, как Лимбер разоряется:
— Провались вы все пропадом, выродки, единственную сестру защитить не можете!
— Я за сестру что угодно отдам, в Темную Бездну полезу, — в тихой ярости прошипел Рик. — Но сейчас сделать ничего не в силах. У нас таких связей, как у Элии, нет, на свиданье с Повелителем Межуровнья мы ночами не бегаем, отец! Так что, ори не ори, а ничего нового не узнаем, пока она сама не расскажет.