— Значит, жульничал! — завопил, вскинувшись, Бог Торговли. — Ах ты подлый шулер! Где мой любимый канделябр? Сейчас ты получишь, белобрысый прохиндей, по наглой морде!
Одной рукой удерживая Рика, другой Кэлер поспешно схватил за шиворот Джея, который рвался в драку, возмущенно шипя:
— Ах, я шулер? Ах, канделябром?
— Ребята, это же игра, уймитесь, — повторял раз за разом Кэлер, увещевая буянов. — Хватит, я дальше играть хочу!
— Не надо, братья, — спокойно попросил драчунов Лейм.
Не утруждая себя словами, бесполезными для распетушившихся братцев, вспыхивающих как сухой хворост от малейшей искры, принцесса быстро сплела пару маленьких магических вихрей и, наполнив их водой из единственного графина с этим содержимым, плеснула в лицо агрессорам. Душ помог. В конце концов, принцы слегка успокоились и, все еще раздраженно фырча друг на друга, уселись на свои места и принялись обтирать салфетками мокрые физиономии. Джей переправил Рику обещанный штраф, и рыжий, спрятав его в кошель, немного утешился.
— А у меня 'приветствие', - объявил Кэлер, вскрывая свою карту. — Сестра, прекрасный вечер!
Обтерев руки и промокнув губы салфеткой, принц встал из-за стола и приблизился к молодой женщине. Согнувшись в поклоне по всем правилам придворного этикета, мужчина коснулся легким поцелуем руки принцессы. Энтиор, обиженный, что такой милый фант не достался ему, слегка надул губы, но не нашел в протокольном приветствии брата никаких недостатков. Кэлер быстро вернулся на место, покончив с простенькой картой, вызывающей затруднения только у Нрэна. Храбрый воитель обычно просто терял голову от сознания того, что имеет право и должен поцеловать руку кузины, поскольку эта часть тела, наряду с тонкой талией и пышным бюстом, была одним из 'пунктиков' мужчины.
Игра пошла дальше. Джей встал и гордо продемонстрировал карту 'покаяние'. А потом началось представление. Принц обвел родственников чистыми честными, как у невинного младенца глазами и, упав на колени, жалобно запричитал:
— Братья, папа, сестра, каюсь! Я очень грешен. Как-то раз, в детстве, мне было лет пять, а может и того меньше, я поймал в Садах красивую синюю муху с зелеными крылышками. Они так переливались на солнце. А она, муха, трогательно жужжала в моей маленькой потной ладошке. Я злой, злой мальчик, — вполне натурально всхлипнул Джей, и у него на глазах навернулись крупные слезы. — Я сначала оторвал ей одну за другой все лапки, потом крылышки и бросил несчастную зверюшку в ручеек. Она утонула. Вот какой нехороший поступок я совершил. Родичи, нет мне прощения, я садист и истребитель невинных… — принц сделал двусмысленную паузу и закончил, — мух.