Если раньше подобные попытки со стороны других мужчин вызывали у Бриджит лишь отвращение, то сейчас ее охватило безумное наслаждение. Она не могла утолить свой голод. Когда Джером попытался отстраниться, девушка сама стала целовать его с решимостью, которой потом изумилась.
Джером наконец нашел в себе силы прервать это безумие.
- Напомни мне, чтобы я никогда не целовал тебя на людях, - вздохнул он. Вот дьявольщина...
Бриджит с ним не согласилась. Дьявольщины: тут не было, скорее это был дар небесный.
- Поцелуй меня еще раз, Джером... - попросила она, поднимая к нему лицо.
И снова он откликнулся на приглашение. Бриджит закрыла глаза и только успевала время от времени короткими всхлипами вбирать в себя воздух.
- Господи, как я хочу тебя... - бормотал Джером, осыпая ее страстными поцелуями. - Скажи, что ты тоже хочешь меня, скажи, что все по-настоящему, Бриджит. Скажи же!
- Да-а... - Это было все, что она могла выдавить. У Бриджит кружилась голова и гулко колотилось сердце. - Да-а... - повторила она и снова растворилась в его поцелуях.
Джерома пронзил восторг, когда он услышал признание Бриджит и понял, что она готова сдаться. Ни у кого иного, торжествовал он, это не могло с ходу получиться! Она хочет меня, хочет с той же силой, как и я ее.
Его поцелуй был полон голодной настойчивости, и Бриджит отвечала с такой страстью, о которой можно было только мечтать.
Боже милостивый, сколько неутоленной чувственности в этом создании! восхищался Джером. В звуках, которые она издает. В том, как она прижимается ко мне всем телом.
Он мог лишь догадываться, что с ней будет, когда они окажутся в постели. Одна только мысль об этом заставляла Джерома возбуждаться сверх всякой меры.
Продолжая целовать Бриджит, он подхватил ее на руки и зашел в ближайшую комнату. Краем глаза Джером заметил, что это спальня, и огромная кровать его более чем устраивала. Вместе с Бриджит он опустился на кремовое покрывало, стараясь не думать, что внизу осталась ее мать.
И скоро одних поцелуев оказалось недостаточно, Джером уже не контролировал себя, Бриджит, казалось, тоже.
Она не пыталась остановить его, когда он спустил с ее плеч бретельки топика, а затем и сам топик и перед его глазами возникли ее груди совершенной формы. Когда Джером целовал нежные розовые соски, которые отвердели и напряглись, Бриджит, постанывая, выгибалась под ним, растворившись в страсти.
- Тебе нравится? - спросил он, приподнимаясь на локте и глядя на Бриджит сверху вниз.
- Да... - выдохнула она, не отрывая от его лица широко раскрытых глаз.