К Пасхе тысяча девятьсот девяносто шестого года сын вернулся жить ко мне. Все было нормально, что уже немало, принимая во внимание его подростковый возраст. Я проводил много времени в работе с различными вероятностными действительностями, в перемещениях между ними и во времени. Это требовало много усилий, потому я тогда не так много работал с любовью. Довольно мало времени я уделял посыланию любви сыну, что, как оказалось, было не лучшим решением. Тем не менее, я получил чрезвычайно полезный опыт.
Единственным разногласием между нами было время его возвращения домой вечером. Ежедневный конфликт перерос в краткую вспышку спора, после которой мой ребенок, в своей бесконечной мудрости, решил уйти из дома, чтобы настоять на своей точке зрения.
Я решил позволить этой ситуации развиваться и не волновался за него потому, что был способен связываться с ним, где бы он ни находился, пользуясь методом, примененным ранее с псом Руди. Этот метод работал чрезвычайно хорошо. К сожалению, моя бывшая жена запаниковала и решила приехать, взяв с собой свою сестру. Иногда лучшие намерения приносят больше вреда, чем пользы. Так или иначе, после нескольких дней беготни в попытках найти нашего сына они были вынуждены вернуться домой и надеяться, что он возвратится сам.
Я еще не рассказывал им о своих опытах и работе с любовью. Пока они были тут, я не мог заняться тем, чем хотел. Но сразу же после их отъезда я немедленно начал посылать сыну огромные объемы любви. Я нашел его знакомую и передал с ней конверт с деньгами и запиской, в которой написал, что больше не требую от него приходить домой к определенному времени. Затем я отправился к нему на своем воображаемом поезде. Найдя сына, я начал разговаривать с его большей частью, даже не столько говорить, сколько слушать. Слушание было, видимо, очень важной составляющей, так как я начал понимать, что с ним происходит. Я сообщил его большей части, что дам сыну свободу, которой он желает, но ему следует как можно быстрее вернуться домой. Его большая часть согласилась. И он вернулся домой в течение тридцати шести часов с момента, когда я начал посылать любовь.
Когда он возвратился, я ослабил свои требования относительно времени его возвращения домой, будет точнее сказать, что я оставил этот вопрос широко открытым. Должен признаться, что некая часть меня была озабочена, но другая часть знала, что все будет чудесно, пока я буду продолжать посылать ему любовь.
Каждый раз, когда сын выходил за двери дома, я в течение пятнадцати минут наполнял и окружал его как можно большим объемом любви. В течение сорока пяти дней переменилось все: поведение моего сына, наши с ним отношения, люди, с которыми он общался. Как будто передо мной был совершенно другой человек, просто невероятно! Рассказ обо всех деталях потребовал бы слишком много времени, тем более что вы собственными глазами увидите результаты.