Ричард сочувственно кивал, слушая рассказ госпожи Сандерхолт. Он тоже сражался с д’харианцами и в конце концов уничтожил их правителя, Даркена Рала. Ричард по-прежнему переживал, что был зачат этим жестоким человеком, но вины за то, что он его сын, больше не чувствовал. Он понимал, что преступления отцов не падают на детей, а его мать, конечно же, не виновата, что Даркен Рал ее изнасиловал. От этого Джордж Сайфер не стал любить ее меньше, да и к Ричарду относился как к родному сыну. Ричард тоже любил отчима, и эта любовь не стала меньше, когда он узнал, что Джордж Сайфер ему не отец.
Кроме того, Ричард тоже был волшебником, теперь он это знал. Свой дар, магическую силу, что называлась Хань, он унаследовал с одной стороны от Зедда, деда по материнской линии, а с другой — от Даркена Рала, отца. И это сочетание сделало его магом, подобного которому не рождалось вот уже тысячи лет — он владел и Магией Приращения, и Магией Ущерба. Познания Ричарда о том, что значит быть магом, как и о магии вообще, были ничтожны, но он не сомневался, что Зедд научит его, поможет овладеть даром и использовать его во благо людям.
Доев хлеб, Ричард заметил:
— Это именно та Кэлен, которую я знаю.
Госпожа Сандерхолт кивнула.
— Она всегда чувствовала свою ответственность за всех, кто живет в Срединных Землях. Я знаю, ее больно ранит, что люди отвернулись от нее ради какого-то золота!
— Далеко не все, я уверен, — возразил Ричард. — И все же пока вам не следует никому говорить, что она жива. Ради безопасности Кэлен, ради ее жизни, никто не должен знать правду.
— Я уже дала тебе слово молчать, Ричард. Но, честно говоря, я думаю, о ней уже все позабыли. И если они не получат обещанного золота, то скоро взбунтуются.
— Так вот почему столько народа собралось возле дворца Исповедниц?
Госпожа Сандерхолт кивнула.
— Они верят, что получат обещанное, потому что кто-то из Имперского Ордена сказал им об этом. Правда, этот человек уже мертв, но им все равно представляется, что раз он сказал это вслух, то золото каким-то волшебным образом стало принадлежать им. Так что если Орден не начнет раздавать казну, люди решат штурмовать дворец, чтобы забрать то, что считают своим.
— Не сомневаюсь, что это обещание было всего лишь отвлекающим маневром и Орден не намерен отдавать казну. Это их военная добыча, и они будут защищать дворец.
— Вероятно, ты прав. — Госпожа Сандерхолт задумчиво посмотрела вдаль. — И раз уж на то пошло, мне самой неясно, что я до сих пор здесь делаю? В мои намерения вовсе не входит торчать тут и смотреть, как Орден располагается в дворцовых палатах. И я не собираюсь на них работать. Мне тоже пора уехать отсюда и поискать работу там, где люди еще свободны от этих мерзавцев. И все же я с трудом это себе представляю: ведь я почти всю жизнь прожила здесь, во дворце Исповедниц.