— Разве что отвлечь тебя от чего-то важного.
Верна снова погладила Уоррена по волосам и легонько отстранила его от себя.
— Знаю. Я постараюсь как можно чаще ходить с тобой на «прогулки». Свежий воздух пойдет мне на пользу.
Уоррен сжал ее ладонь.
— Я рад этому, Верна. — Поднявшись, он оправил балахон. — Ну, пошли, посмотрим, как поживает сестра Симона.
Больница была одним из самых маленьких зданий на острове Халзбанд. Обычные болезни и раны сестры умели лечить с помощью Хань, а болезни, не поддающиеся их лечению, как правило, кончались скорой смертью больного. Поэтому обитателями больницы были главным образом несколько одиноких стариков из числа дворцовых слуг, за которыми некому больше ухаживать. И там же держали умалишенных. От дара было немного толку в лечении душевных заболеваний.
У входа Верна при помощи Хань зажгла лампу и прихватила ее с собой. Они двинулись по темному коридору туда, где, по словам Уоррена, содержалась сестра Симона. Дойдя до конца коридора, они прошли через три двери, защищенные целой паутиной различных заклинаний. Эти щиты, впрочем, не представляли особого препятствия для владеющего даром, даже если он сумасшедший, поэтому четвертая дверь была железной, с массивным засовом, который нельзя было открыть изнутри даже с помощью магии. Его устанавливали несколько сестер — и все, обладающие немалой силой.
При виде Верны с Уорреном двое стражников вытянулись по стойке «смирно» и поклонились, но от двери не отошли. Уоррен вежливо поздоровался и жестом приказал им открыть засов.
— Извини, сынок, но сюда никому нельзя.
Верна, сверкнув глазами, оттолкнула Уоррена.
— Это правда, «сынок»? — спросила она стража. Тот кивнул. — И кто же так распорядился?
— Мой командир, сестра. Не знаю, кто приказал ему, но, несомненно, кто-то из высокопоставленных сестер.
Она сунула ему под нос золотой перстень.
— Более высокопоставленная, чем я?
Глаза стражника стали круглыми.
— Нет, аббатиса. Конечно, нет! Простите, я вас не узнал.
— Сколько человек за дверью?
Грохот отодвигаемого засова эхом разнесся по коридору.
— Только больная сестра, аббатиса.
— Кто-нибудь из сестер присматривает за ней?
— Нет. Они ушли на ночь.
Оказавшись по ту сторону металлической двери, когда охрана не могла его услышать, Уоррен хмыкнул.
— Наконец-то ты нашла хоть какое-то применение этому перстню!
Внезапно Верна остановилась.
— Уоррен, а как, по-твоему, он мог оказаться на том постаменте после похорон?
Уоррен перестал улыбаться.
— Ну, дай-ка подумать... — Он помолчал, а потом отрицательно покачал головой. — Не знаю. А ты что думаешь?