Судя по тому, как тряслись у мальчишки руки, он был не больно-то опытен в своем ремесле. А исхудавшее лицо говорило, что и особыми успехами на этом поприще он тоже не может похвастаться.
— Стой тихо! — Парнишка искоса взглянул на напарника. — Нашел что-нибудь?
Второй юный разбойник, такой же тощий, как и его приятель, сидя на корточках возле брошенных в снег мешков, то и дело посматривал на темную опушку леса возле дороги. Он поглядел назад, туда, где был поворот и дорога исчезала за заснеженными деревьями. Прямо на повороте через незамерзшую, несмотря на зиму, речушку был перекинут мост.
— Ничего. Только старые шмотки и всякий хлам. Мяса нет. Хлеба тоже.
Первый юнец пританцовывал на месте, готовый удрать при малейших признаках опасности. Меч он держал обеими руками — похоже, оружие было для него тяжеловато.
— По вашему виду не скажешь, что вы голодаете. Что же вы едите, бабка? Снег?
Она, вздохнув, сложила руки на поясе. Это уже начинало ей надоедать.
— Мы зарабатываем себе на пропитание. Вам бы тоже не мешало попробовать. Работать, я имею в виду.
— Н-да? Сейчас зима, бабка, если ты этого еще не заметила. Работы нету. Осенью армия выгребла все наши припасы. У моих родителей ничего не осталось на зиму.
— Мне очень жаль, сынок. Может...
— Эй! А это у тебя что, дед? — Мальчишка потрогал темный серебряный ошейник и дернул. — Как он снимается? Говори!
— Я же сказала, — ответила она, не обращая внимания на молчаливый гнев, плещущийся в голубых глазах волшебника. — Мой брат глухонемой. Он не слышит, что ты говоришь, и не может ответить.
— Глухонемой? Значит, ты говори, как эта штука снимается!
— Это всего лишь железная побрякушка. Она ничего не стоит.
Юный бандит, переложив меч в левую руку, наклонился к ней и пальцем распахнул на ней плащ.
— А это что? Кошелек! У нее кошелек! — Он сорвал с ее пояса тяжелый мешочек с золотом. — Клянусь, в нем полно монет!
— Боюсь, там лишь черствое печенье, — хихикнула она. — Можешь попробовать одно, если хочешь, только не кусай, а то зубы сломаешь! Их надо сосать.
Парень достал из мешочка золотую монету, попытался надкусить и тут же скривился.
— Как вы можете это есть? Едал я плохое печенье, но это даже плохим-то назвать нельзя!
Как легко с молодыми, подумала она. Жаль, что со взрослыми не получается так просто.
Сплюнув, юнец швырнул золотой в снег и начал ощупывать ее плащ в поисках еще чего-нибудь, чем можно было бы поживиться.
Она нетерпеливо вздохнула.
— Заканчивали бы вы, мальчики, с этим ограблением. Нам хотелось бы засветло добраться до города.