— А меня охранники облапили и тащат, — вспоминал Левка. — Особенно один был бугай! Я говорю ему: больно. А он успокаивает: сейчас, говорит, сука, будет еще больнее! Когда карманы станешь выворачивать!
— Это который стоял на входе?
— Нет, который прибежал. Я ему — не грабил я, ни гроша в карманах! Не верит, тащит. А когда стали шмонать, ничего, окромя старого носовика, не нашли! Где тысячи, которые спер? Ищите, отвечаю. Найдете — все ваши!
Соньку тоже трясло — то ли от нервного напряжения, то ли от радости.
— А я села в карету и жду, когда Арончик выбежит. А извозчик ничего не понимает и все успокаивает. Что это с вами, барышня, говорит. Чего вас так колотит? Кого вы так нервно ждете? Наверно, любовника? Ага, говорю, любовника.
— А чем я не любовник? — возмутился Арон.
— Вот теперь любовник. Почти. — Сонька поднялась и крепко поцеловала его в губы.
— А меня? — обиженно спросил Лева.
— Можно и тебя. — Она поцеловала мягко, в лоб. Подняла бокал, чокнулась с парнями. — Вот когда все воры объединятся, не такими делами будем вертеть!
— Опять, да? Не хочу ни с кем объединяться, к чертям! — разозлился Арон. — Хочу сам по себе. Втроем грабанули, на троих поделили — и все путем. Ну, кассир еще.
Соня не стала спорить, повернула голову в сторону пожилого человека в черном сюртуке. Того самого, который был в ювелирном магазине Савельева. Он внимательно смотрел в их сторону.
Соня тронула за рукав Арона.
— Там господин… он все время смотрит в нашу сторону. По-моему, я его знаю.
Тот взглянул в сторону пожилого господина, тихо присвистнул.
— Ты чего? Это ж самый знаменитый вор — Левит Санданович. Правда, он сейчас уже не работает. Но дать совет может по любому вопросу. А откуда ты его можешь знать?
— Было дело.
Неожиданно Левит Лазаревич поднялся и направился к их столику.
Элегантно приподнял шляпу, поклонился.
— Здравствуйте, господа. Не обессудьте, если я помешал вашей интересной беседе. Но я буквально на пару слов. — Он внимательно посмотрел на Соньку и поинтересовался: — Вы меня не помните?
— Помню.
— Прекрасно. Для людей вашей профессии память — важнейшее качество, — с некоторым пренебрежением он оглядел братьев Фиксман. — Это ваши коллеги?
— Друзья.
— Я тоже их знаю. Не ваш уровень, мадам.
— С чего вы взяли, господин Санданович?
— Мне выпала честь видеть однажды, как блистательно вы работали в ювелирном магазине. У вас истинный талант, мадам, у вас большое будущее. А эти юноши… — вор снова осмотрел братьев. — Это, как говорят в Одессе, рядовые биндюжники. Знаете, что такое биндюжник? Это, мадам, очень низкого полета птица. Клюет то, что находит под собой. Но никак не выше и не дальше.