— Полагаю, твой брат поставил даму в интересное положение и, как человек чести, исполнил свой долг.
— Хотелось бы мне, чтобы все было так просто. К несчастью, это не так. Должен с сожалением признаться, что ситуация гораздо запутаннее.
Далее Ройял рассказал о Холлоуэях, о том, как они пытались взять контроль над Джередом и его наследством, травя Элизабет наркотиком, что до сих пор представляет угрозу для ребенка.
— Из всего произошедшего ясно, — констатировал Ройял, — что Холлоуэй и его жена готовы пойти на все, лишь бы получить титул Олдриджа. Хочу просить вас вот еще о чем. Собирая информацию относительно Грира, подмечайте также все, что может помочь остановить Холлоуэев в их действиях, направленных против мальчика.
Мужчины загудели. Ройял почувствовал, что они взволнованы. Рис был членом семьи, и Ройял мог рассчитывать, что друзья сделают для его брата все, что сделали бы и для него самого.
Багровое утреннее марево озарило небо над Хэмпстед-Хит. Гулявший в деревьях, что росли вокруг большого каменного дома, холодный октябрьский ветер забирался Рису под одежду. Но на его лбу проступали капли испарины.
— Еще раз, Тим.
Крепкий молодой человек изо всех сил разминал его ногу, то растягивая мышцы, то сжимая, сгибая и разгибая колено. Рис сидел, стиснув зубы, пока Тимоти не отпустил ногу.
Издав еле слышный вздох облегчения, Рис выпрямился и несколько раз согнул ногу.
— С каждым днем она становится все крепче. Спасибо, Тим.
— Это все вы сами.
Рис локтем вытер со лба пот.
— Воин оседлан?
— Да. А вы, майор, точно решили сесть на него? Вы уверены в себе?
— Нет, но должен же я когда-то попробовать.
Тимоти ушел и через несколько минут вернулся с рослым черным мерином Риса. Он имел покладистый нрав и привык к его весу в седле, хотя после ранения Рис ни разу на него не садился. Чтобы не упасть с лошади, важно было заставить мышцы ноги работать.
Поскольку сесть в седло с левой стороны из-за больной ноги представлялось невозможным, Рис поднялся по ступенькам на специальную платформу, к которой Тимоти подвел скакуна. При виде хозяина конь заржал.
— Мы пережили с тобой трудные времена, да, мальчик?
Рис почесал лошадь за ушами, и она ответила тихим ржанием. Взяв в руки поводья, он перекинул через спину животного здоровую ногу и опустился на плоское кожаное седло.
Чертовски приятно снова ощутить себя в седле.
— Ну и как? — спросил Тимоти.
Рис скосил на него глаза.
— Были времена, когда верхом я чувствовал себя увереннее, чем на земле.
— Но не сегодня, полагаю.
— Пока что не сегодня.
Хотя Рис смог согнуть колено, чтобы вставить ногу в стремя, он чувствовал себя неуклюже и скованно. Наклонившись, он рукой придал ноге более надежное положение.