— Правда? — спросила она, задыхаясь.
— Тебе был нужен муж, а я не был готов к браку. Но я тебя всегда замечал.
Она не сводила с него взгляда.
— У меня уже был муж, Трэвис. И я не ищу другого.
Его глаза потемнели — из светло-зеленых стали почти карими.
— Тогда чего же ты ищешь, Анна? Зачем ты пришла сюда?
Она облизнула губы.
— Я уже сказала. Хотела посмотреть, как ты живешь.
— У меня проблемы, Анна. Очень серьезные проблемы. Твой приход сюда был не самой лучшей затеей.
У нее сильнее забилось сердце, и, казалось, все фантазии, связанные с Трэвисом, вдруг промелькнули в ее голове.
— Я хочу помочь тебе и сделаю все, что в моих силах, чтобы доказать твою невиновность.
Он положил руку ей на плечо. Его ладонь обжигала даже сквозь ткань одежды.
— Я хочу, чтобы ты держалась от всего этого подальше.
— Нет.
У него затвердел подбородок.
— Я мужчина, Анна. Ты не можешь просто так приходить ко мне.
Она читала в его взгляде желание. Он никогда раньше не смотрел на нее так. А может, и смотрел, но она, будучи слишком юной, не понимала этого.
— Но почему, Трэвис? Почему я не могу приходить сюда?
Казалось, ладонь на ее плече стала тяжелее.
— Потому что, видя тебя, я вспоминаю, что думал о тебе все эти годы. А в мыслях своих я всегда представлял нас вот так, вдвоем.
Анна радостно вздохнула. Он думал о ней. Как о женщине, а не как о девочке.
— Я хочу, чтобы ты ушла, — повторил Трэвис.
— Я уйду. Только сначала ты поцелуй меня. Мне больше от тебя ничего не нужно. Только поцелуй, и я уйду.
Он покачал головой, но его дыхание участилось, и рука напряженно сжала ее плечо.
— Не могу. Это дурно, Анна.
— В этом нет ничего дурного, Трэвис.
Его взгляд потемнел, и в следующий миг он притянул ее к себе и приник ртом к ее губам. Его поцелуй оказался именно таким, каким она и представляла: неистовым, горячим и волнующим. От него слегка пахло бренди и мужским мылом. Качнувшись, Аннабелл припала к его груди. Трэвис застонал.
Его поцелуй стал еще жарче, пробудив в ней желание, но потом вдруг он резко отстранил Анну и отступил назад, нервно поправляя на носу очки. Она почти физически ощутила напряжение его тела, почувствовала, какое усилие понадобилось ему, чтобы сохранить над собой контроль.
— Ты должна уйти, Анна. Пока не случилось того, о чем мы оба будем сожалеть.
— Я уйду, но я не позволю тебе так просто ускользнуть от меня, Трэвис. Я вдова. А у вдов немного больше свободы, чем у остальных женщин. И каждый знает, что у вдов есть еще и свои потребности.
Его глаза расширились.
— Ты не понимаешь, что говоришь.
— Наоборот, очень хорошо понимаю.