— Да.
— Вероятно, вы весьма высокого мнения о лорде Рисе.
— Он всегда вызывал у меня восхищение.
— Вы любили его?
Когда Элизабет взяла тонкую чашку, ее рука так дрожала, что она едва не расплескала чай. Чашку пришлось поставить на блюдце.
— Я любила его. Но всякое бывает в жизни.
Герцогиня внимательно наблюдала за ней.
— Плохое порой оборачивается хорошим.
Элизабет грустно улыбнулась:
— Но, боюсь, не в этот раз.
— Почему?
— Рис ничего, кроме неприязни, ко мне не испытывает. Но даже если бы и испытывал, вряд ли, после того как я с ним поступила, смог бы снова доверять мне.
Сделав глоток чаю, герцогиня повернулась к окну.
— Погода сегодня славная. Может, прогуляемся по свежему воздуху? — Герцогиня продолжала смотреть в окно. — Сад, правда, немного запущен. Но все равно он красив и такой.
Благодарная за то, что собеседница сменила тему, Элизабет тоже взглянула в окно. Разговор о прошлом вызывал болезненные воспоминания, но и будущее выглядело не намного лучше.
— В нем есть что-то особенное, — произнесла она. — Это место всегда казалось мне теплым и гостеприимным. Я мечтала, что буду жить здесь с Рисом.
— Правда?
Элизабет пожалела, что так разоткровенничалась. Она еще слишком мало знала герцогиню.
— Это было давно, — добавила она.
— Да… — согласилась ее светлость, — хотя, наверное, вовсе не так давно.
Теперь, когда Элизабет снова находилась в этом доме, те дни с Рисом, казалось, были только вчера.
Потом, к ее облегчению, они перешли к обсуждению бытовых дел. Незаметно прошел час, и они обе встали.
— Я получила большое удовольствие от нашей беседы, ваша светлость.
— У меня мало подруг, — сказала герцогиня. — Но тех, кто есть, я ценю очень высоко. Что-то мне подсказывает, что мы можем стать хорошими друзьями. Я бы хотела, чтобы вы называли меня Лили.
У Элизабет перехватило дыхание. За прошедшие годы Эдмунд разрушил все ее дружеские связи. А Френсис была мелочной и ревнивой. Элизабет была бы счастлива подружиться с женщиной, вызывавшей ее восхищение.
— Почту за честь. Вы тоже можете называть меня Элизабет.
Договор был заключен. Хотя герцог вряд ли его одобрит. Как, впрочем, и Рис. Однако Лили Дьюар это не волновало, за что Элизабет была ей благодарна.
Если она уедет в Лондон, то избавится, от Мейсона и Френсис и сможет начать новую, свободную жизнь, сможет завести новых друзей. Возможно, Лили Дьюар станет первой из них.
Элизабет даже захотелось улыбнуться, но, вспомнив о тайне, которую предстояло раскрыть Рису, и о возможных последствиях, она помрачнела.
Господи, как долго еще придется ей страдать за ошибки юности?