Среди утех своих несметных
Желаем мы утех иных.
Стало быть, счастье — в «пременах вкуса», то есть в желании иметь то, чего нет? Но человеческие желания бесконечны! А полное удовлетворение их — это конец человеку, гибель. Кроме того, поэт имеет в виду «утехи», наслаждение жизнью, нечто сугубо материальное, даже плотское. Он же мечтает о счастье ином — о счастье, достойном мыслящего человека. Существует ли такое счастье?.. А может, он ищет напрасно? Возможно, что одного для всех, единого счастья нет? Сколько есть на земле людей, столько и представлений о счастье. Да-да, именно так! Для старика, например, счастье все — в прошлом, в молодости; для молодого, напротив, — в будущем, впереди. Для приговоренного к смерти — в том, чтобы ему даровали жизнь, для безнадежно больного — в здоровье. Каждый может быть счастлив только по-своему, сообразуясь лишь с собственною натурой! На одном из заводов токарь-передовик заявил ему, что он счастлив, если в семье все в порядке и на работе все ладится. Для Станислава счастье — в собственной машине, в карьере; теперь вон на дачу нацелился. А сколько их, Станиславов таких, современных мещан, для которых все это — и еще возможность иметь «левые» деньги — предел их желаний?! Счастье для Костика — вволю спать, сладко жрать и ничего не делать. А возьми жену, его благоверную, б ы в ш у ю? Закатает, бывало, на зиму дюжину банок варенья, удастся достать ей модные туфли — и счастлива...
Значит, что же? Выходит, единого счастья, единой формулы счастья не существует? Или в его рассуждениях скрыт какой-то изъян, которого он не замечает сам? Может, не прав он, что ищет счастья в сфере, так сказать, личной, тогда как искать его нужно в ином? Ведь вот говорят же: «Счастье — в борьбе», «Счастье — в том, чтобы жить для других», «Счастье — это когда тебя понимают». Или, как утверждает другой какой-то поэт: «Что такое счастье? — С о у ч а с т ь е!..» Стало быть, стоит только стать частицей общего дела, с о у ч а с т в о в а т ь в нем, — и ты будешь счастливым? Но ведь фронт, годы войны, учеба, потом работа — разве все это не соучастье? Почему же тогда так одиноко, так холодно на душе?!
Да, это не то. Все это — только отдельные стороны счастья, а полной, исчерпывающей его формулы, видимо, не существует, нет. «Счастье — это та наибольшая полнота исполнения желаний, которую может дать эпоха и способности данного человека», — вычитал как-то он у одного из мыслителей. Что ж, эта формула лучше, полнее других выражает о т н о с и т е л ь н о с т ь счастья. А вероятно, быть безусловно, безотносительно счастливым человеку дано только в младенчестве, в детстве, лишь в непосредственности бытия. А как только он осозна́ет себя, счастье теряет свою абсолютность...