Но это билось сердце!
– Он жив! Жив!
Я так обрадовалась, что обняла Эмилию и расцеловала ее в обе щеки.
– При чем здесь я? – проворчала она, отстраняясь.
– Давай позовем Исидора, – предложила я, – пусть он прикажет слугам перенести поручика в кровать.
– Я сейчас его приведу, – согласилась Эмилия.
– Подожди, я с тобой.
Мне было стыдно признаться, но я боялась оставаться одна с трупом и едва живым поручиком.
– А если он придет в себя?
– Пожалуй, ты права, – вздохнула я и села рядом с креслом поручика так, чтобы не видеть тела Веллингтона.
Невольно коснувшись руки поручика, я удивилась, какая она холодная. Интересно, почему так быстро остывает убитый человек? То есть не убитый, но стоявший у самого порога бытия... И почему лезут в голову дурацкие мысли? Сейчас я должна была бы рыдать и ломать руки в страхе, что противоядие не помогло и поручик умирает.
Я взяла его за руку и попыталась согреть в своих руках. Мне казалось, что именно тепла не хватает его сердцу, чтобы забиться так, как полагает ему биться у здорового человека.
А если его биение всего лишь мне показалось?
– Владимир! Володя! – позвала я.
А потом, сама не зная почему, потянулась, чтобы коснуться губами его щеки.
Нет, он вовсе не умер. Теперь шевельнулся желвак на щеке, а потом из чуть приоткрытых губ донесся шепот:
– Ваше сиятельство... это вы?
Я испуганно отпрянула, точно меня застали за чем-то предосудительным.
– Вы плачете, что ли?
– Как вы себя чувствуете? – спросила я, не отвечая; не признаваться же, что только что я его оплакивала.
– Как будто меня ударила копытом лошадь. Изнутри.
– Вас отравили, – сказала я, и сама оживая вместе с поручиком; не ожидала, что буду так горевать по человеку, о котором всего неделю назад и думать не думала.
Знал бы Амвросий, в какое варево страстей меня отправляет, сам бы со мной поехал. Только вряд ли его присутствие в Дедове что-то изменило бы.
– А где Джимка-то?
– Джимка! – передразнила я Зимина. – Скажите спасибо, что он догадался упомянуть о противоядии, а то ваш граф Зотов так и не дождался бы своего офицера...
И тут в гостиную быстрым шагом вошел Исидор.
– Ваше сиятельство, что же вы за мной не послали? Виданное ли дело: две столь юные особы волей судьбы остались в руках такого волка!
– Вы не меня имеете в виду? – Поручик сделал попытку подняться, но силы его оставили.
– Не вас, мил человек, да вы и сами пострадали...
Он скосил глаз на тело Веллингтона и опять посмотрел на меня.
– Сейчас я прикажу это убрать, а завтра...
– Завтра мы пошлем кого-нибудь в уезд. Придется, видимо, Ивану Георгиевичу опять к нам наведаться. Вот только как ему это объяснить?