— Товарищ солдат Ко МНЕ! — Властно скомандовал я.
Азер мимолётно глянув на вошедших сержантов, даже не мог сначала врубиться, что это зашли вчерашние курсанты и его враги. Он снова рассеянно оглянулся на нас и продолжил что то бубнить старшему повару из русских.
— Солдат, ты оборзел что ли? — Вновь проорал я, но уже добавив в голос изрядной толики металла и угрозы.
Толстяк оглянулся и, поняв, что обращаются всё таки к нему, хотел агрессивно ответить, но узнав меня рот у него так и остался открытым. Самоуверенное выражение медленно сползло с лица, он побледнел и рванулся на выход. Убежать ему не удалось: там уже стоял младший сержант Дуняшин и многозначительно вертел в руках огромный половник.
— Ну, куда ты солдат побежал, когда к себе зовёт сержант? — Володя сильно ткнул половником азера в грудь и погнал его ко мне.
Русский повар, тоже из старослужащих, попытался вступиться за своего коллегу, но на его беду в варочное ввалились удмурты и Фока, которые мгновенно воткнувшись в ситуацию: ткнули в морду кулаком и осадили его обратно в угол.
Толстый азер стоял перед нами и усиленно потел.
— Что страшно? — Начал я ласковым голосом, — А ведь роли поменялись… Я тогда стоял вот здесь… Один против вас, а ты — такой смелый и отважный мне ножиком фартук протыкивал. Помнишь? Вижу…. Помнишь. И я помню. Выбирай теперь, что с тобой делать: отпустить или ножиком потыкать…? Тоже большим.
— Отпусты миня, камандыр…, — умоляюще проблеял под общий смех азер. Но мой смех был злорадным.
— Хорошо, отпущу… Я не такая скотина, как ты…. Но с одним условием, — я обвёл рукой грязные, огромные котлы и ткнул пальцем азера в грудь, — вот ты, вместо меня — сержанта вымоешь все котлы. Мне ведь теперь, братан, не положено работать….
Я даже приобнял его слегка за плечи, но азер было вспыхнул и выказал слабую попытку отказаться, типа это женская работа и ему кавказскому мужчине не положено, но Володя слегка, «чуть — чуть» стукнул его половником в лоб, отчего тот зашатался и через пару минут стал шустро и ловко мыть котлы. Нам только и оставалось следить, чтобы он неожиданно не выскочил в дверь или в окно. В залах происходило примерно тоже самое. Фока привёл с соседнего полка, недавно прибывшую молодёжь и те шуршали как суслики в траве, принимая Фоку за старослужащего сержанта. Лишь посудомойка не сумела никого выловить и теперь злобно гремела в своём помещении алюминевыми тарелками и кастрюлями. Приём пищи для полка мы всё таки не сорвали, но сдавать дежурство не остались и сразу же после ужина появились в расположении. Сержантов видно не было, все куда то попрятались. Лишь в пятой батарее бродили хорошо побитые друзья Тетенова. Досталось им хорошо: особенно сержанту Сорокину — ему выбили передние зубы за гнусную привычку кусать курсантов за ухо. Комаров красовался с синяком во всю правую сторону лица, а губы были как подушки. Теперь он тоже долго не сможет мастерски изображать полёт комара.