На мой вопрос, не стыдно ли ему было грабить своего работодателя, иномирянин нисколечко не смутился.
– Ничуть, – ответил он, – помимо своих прямых обязанностей я прилагал воистину титанические усилия, чтобы в доме моего благодетеля царили покой и порядок, а он не только не выплатил причитавшихся мне денег, но задумал запихнуть до конца дней моих в темное сырое подземелье. На-кось, выкуси! – В зеркале заднего обзора я увидел, как Ивэн сделал неприличный жест. – Не для того Ивэна Вериска дрючил на протяжении пятнадцати лет лучший боец Межмирья мастер Стамб, чтобы его запросто повязали так называемые гвардейцы властителя. Да если бы я кому-то из них позволил хотя бы рукой коснуться моей драгоценной особы, сэнсэй провалился бы сквозь землю со стыда и в расстроенных чувствах навсегда удалился бы в какую-нибудь пустынь.
– Насчет твоей боевой подготовки, парень, – вновь подал голос Шатун, – имел возможность лицезреть собственными глазами. С таким завидным проворством в Афганистане тебе б цены не было. Лихо ты нас сделал тогда в «Арбате», а ведь там тебя не сосунки пасли, а самые что ни на есть матерые волчары, у которых за плечами не одна горячая точка.
– Ловкость рук и никакого мошенства, – ухмыльнулся Ивэн, – это я на одних лишь рефлексах работал, а если бы прокачал себя магией да парочку амулетов задействовал… Ладно, не стану хвастаться, любой из вас, пройдя курс у мэтра Стамба, ничуть не уступал бы мне во владении боевыми искусствами. Видите ли, друзья, учитель прокоптил небо лет триста-четыреста, и все это время по крохам собирал различные приемы защиты и нападения, а также владения всеми возможными видами оружия. К тому же что касается тактики и стратегии, здесь ему нет равных. Впрочем, темнила он страшный. Пятнадцать лет готовил нас как бойцов-индивидуалов, все внушал-де, лучшее боевое подразделение – ты сам. А за последние пару месяцев сам же напрочь опроверг это свое утверждение, показав такие эффективные методы взаимодействия воинов в реальном бою, аж дух захватывало. Только не подумайте, что лишь хвастовства ради я все это вам рассказываю, чует мое сердце, придется нашей троице работать в плотной спайке, поэтому уроки Зелота Стамба нам с вами еще ой как пригодятся.
Вскоре на горизонте показались башенки и стены резиденции Великого Князя, и весьма познавательная беседа моих пассажиров прервалась. Меня так и подмывало задать иномирному гостю пару-тройку вопросов касательно тамошнего житья-бытья, но я проявил завидную сдержанность. К тому же что-то мне определенно подсказывало, что времени для бесед с этим человеком у нас будет еще предостаточно…