— Я тоже помню, — вставила Бренда.
— А теперь все хотят выглядеть неряшливыми. А все то телешоу виновато, «Пороки Майами». С тех пор народ перестал бриться. Богом клянусь, люди так поглупели. Что-нибудь входит в моду, и вдруг все словно с цепи срываются. А как же личность, индивидуальность? Если появится шоу про нудистов, я не удивлюсь, коли на следующий день вся Америка будет бегать голышом.
Бренда захохотала:
— Боже сохрани! Я точно не переживу этого зрелища. Я даже себя-то голую видеть не могу, а других тем более.
Этель скорчила мину.
— Я вам одно скажу. Ежели все примутся бегать трусцой в чем мать родила, с болтающимися во все стороны причиндалами, я в такой стране жить не останусь.
Поначалу Бебс Бингингтон не могла понять, почему адвокат Далтонов так внезапно передумал.
«Мы решили поручить это дело другим» — вот и все, что сказал мелкий мерзавец, и это после всех ее посулов. Ушло несколько дней, чтобы выяснить, в чьи руки отдали «Гребешок», а выяснив, она просто впала в неистовство от ярости. Могла бы и догадаться. Эта чертова шайка «с горы» снова ее опередила. Никак не сдается. Что бы она ни делала, они каждый раз отряхиваются и поднимаются. Не удалось заполучить «Гребешок», над которым они так трясутся. Ладно. Но если они рассчитывают, что это сойдет им с рук, то жестоко ошибаются.
28 ноября
Наступил и остался позади День благодарения, а «Гребешок» все не продавался. Несколько человек интересовались, но до дела не доходило. И с каждым днем, сидя в доме Эдварда и глядя на его портрет, Мэгги чувствовала все больший интерес к этому человеку. Лишившись необходимости строить планы на будущее и смотреть новости по телевизору, Мэгги обнаружила, что между показами «Гребешка» ей абсолютно нечем занять себя, а времени хоть отбавляй. И вот однажды днем она отправилась в Бирмингемскую публичную библиотеку и начала искать связанные с Эдвардом Крокером статьи в старых газетах.
Большинство репортажей было посвящено бизнесу, но нашла она и несколько упоминаний в светской хронике.
Бирмингемские новости
1933
Быстрый и точный, с острым как бритва умом, Эдвард Крокер — азартнейший игрок в гольф. По словам его друзей, «игра с ним длится недолго, за короткое время он разбивает противника в пух и прах». Во время посещения Бирмингема легендарный чемпион по гольфу Бобби Джонс был вызван Эдвардом на поединок со ставкой сто долларов за одну лузу. Джонс рассказывал: «Игра была напряженной. Помню, подумал: он чертовски упрям. Я хорошо бросал, но этот маленький человечек не отступал ни на шаг, и стоило мне допустить малейшую оплошность, он всякий раз выигрывал у меня лузу». Когда репортер спросил мистера Крокера, собирается ли он оставить себе выигранные деньги, тот ответил утвердительно: «Разумеется, собираюсь. Ведь я же как-никак шотландец, сэр».