За столом воцарилось молчание. Все ее внимательно слушали.
– Людям свойственно быстро забывать, – продолжала Селия, – Множество молодых женщин, вступающих сейчас в пору материнства, не помнят о случае с талидомидом. Они даже никогда о нем и не слышали. Пройдет несколько лет – и то же самое будет с монтейном, и беременные снова начнут принимать любые лекарства, которые им предложат.
Время и опыт наглядно продемонстрировали, что беременность, пожалуй, единственное состояние человеческого организма, когда следует воздерживаться от вмешательства в естественное развитие и полностью положиться на природу. Нашей компании приходится платить дорогой ценой за катастрофу, вызванную попытками подобного вмешательства. И мы изберем на будущее иные, лучшие и в моральном плане, да и в финансовом отношении сферы приложения сил, способные приносить прибыль, и будем побуждать к этому и других.
Неожиданно для Селии ее поддержал один из старейших директоров компании адвокат Клинтон Этеридж:
– Что касается прибылей, мне нравится идея миссис Джордан использовать наш провал с монтейном ради коммерческого успеха. В случае если присутствующие этого не заметили, эта декларация, – тут Этеридж выдержал паузу, – дьявольски хитрая штука. Это отличный пример коммерческой рекламы всех прочих препаратов, выпускаемых нашей компанией. Я думаю, со временем мы поймем, что ценность этого документа измеряется весьма весомыми долларами.
При этих словах Селию внутренне передернуло, но она напомнила себе, что вовсе не дурно заручиться поддержкой, независимо от того, чем она обоснована. Выступление Этериджа ее удивило.
С последним словом выступил Оуэн Нортон – «король» радиотелевизионной сети.
Глядя на Селию с противоположного конца длинного стола, Нортон – а всего за несколько дней до совещания он отметил свою восемьдесят вторую годовщину – изрек скрипучим голосом:
– Миссис Джордан, вы, вероятно, заметили, что наконец-то мы начинаем проникаться большим уважением к вам: оказывается, женщины способны здраво рассуждать. Могу лишь добавить от себя лично и от имени моих давних коллег: нам жаль, что для этого потребовалось так много времени.
– Сэр, ваши слова – самый лучший для меня подарок, – ответила Селия, причем совершенно искренне.
Последовавшее за этим голосование по вопросу о перестройке политики компании было единогласным.
Воздействие декларации «Фелдинг-Рот» оказалось весьма ощутимым, однако в целом она не получила того отклика среди широкой публики, на который надеялась Селия.
Врачам, за редким исключением, она пришлась по душе.