– Кажется, я вас понимаю и разделяю ваше мнение о политическом трюкачестве, – согласилась Селия. – Но тем не менее разве истина вовсе уж не играет никакой роли?
– Если бы я как адвокат представлял противоположную сторону, – сказал Куэнтин, – то ответил бы на ваш вопрос следующее: «Да, истина всегда важна». Но в случае с монтейном истина заключается в следующем: компания «Фелдинг-Рот» выбросила этот препарат на рынок и несет всю вытекающую отсюда ответственность. Что касается вас лично – да, вы подали в отставку. Но ведь вы также и вернулись в компанию и, таким образом, приняли на себя долю ответственности за монтейн, пускай задним числом. Конечно же, – тут Куэнтин мрачно ухмыльнулся, – я мог бы все это оспорить, изложив с противоположных позиций, причем не менее убедительно.
– Ох уж эти адвокаты! – рассмеялась Селия, но смех ее был натянутым. – Вы вообще хоть во что-нибудь верите?
– Кое-кто пытается. Но вечная необходимость приспосабливаться делает нашу профессию вредной.
– Вы говорили, что в состоянии что-то сделать. Что именно?
– В подкомитете, – заметил Куэнтин, – существует меньшинство. Несколько членов из этой группы дружественно относятся к вашей отрасли. Там также существует совет меньшинства. Никто из них пока что не выступил и, вероятно, не выступит, поскольку это может быть истолковано как выражение поддержки монтейна. Но кое-что один из них может сделать, если я обращусь с просьбой о такой услуге: вам зададут вопросы, которые помогут раскрыть ваше истинное лицо, и тем самым вы сможете предстать в выигрышном свете.
– Если такое и случится, поможет ли это компании?
– Нет. Вероятно, даже наоборот.
– В таком случае давайте об этом забудем, – ответила Селия.
– Ну, если вы настаиваете, – с грустью заметил Куэнтин. – Ваша голова на плахе – вам и кровь проливать.
Винсент Лорд занял место перед микрофоном для свидетелей, как только дневное заседание было объявлено открытым.
Как и утром, вопросы задавал Урбах. Для начала он попросил Лорда рассказать свою научную биографию. Затем адвокат комиссии остановился на ранней стадии разработок, связанных с монтейном. Лорд отвечал на все вопросы уверенно. Чувствовалось, что он полностью владеет собой.
Примерно через пятнадцать минут Урбах спросил Лорда:
– Накануне поступления монтейна в продажу, когда в вашей компании уже знали о сообщениях из Австралии, Франции и Испании, вы выступали с предложениями об отсрочке?
– Нет, не выступал.
– Почему? Объясните.
– Решение об отсрочке в тот период могло принять только руководство компании. Моя роль как директора научно-исследовательского отдела ограничивалась чисто научными рекомендациями.