Глава 24
ПЛАНТАЦИЯ В ДЖОРДЖИИ ПОСЛЕ ВОЙНЫ
Чарльстон сдался, Питерсбург пал, Ричмонд сожгли; армии Конфедерации капитулировали. Все было кончено. Спустя четыре горьких года война завершилась. От Потомака до Рио-Бразос начали зарастать травой брошенные окопы и укрепления, скелеты людей и коней, а к концу июня, когда трава пожухла от жары, лишь сожженные дома плантаторов, разрушенные города и разбитые сердца свидетельствовали о том, что случилось с Югом. Той весной уши, привычные к звукам канонады, вновь учились слышать звонкий птичий щебет. Изможденные ветераны некогда грозных армий сложили оружие и устало двинулись по домам.
Лизнув палец, Скарлетт О'Хара Гамильтон подобрала с тарелки последнюю крошку кукурузного хлебца.
— Мамушка, бродягам нужно давать порции поменьше.
Старая служанка понесла посуду на кухню, сердито гремя тарелками и ворча:
— В Таре не принято голодных прогонять, да эти ребята никакие и не бродяги, они солдатики!
Хотя Тара находилась вдали от проезжих дорог, эти «солдатики» появлялись каждый день.
— Просто по дороге, мэм. Возвращаюсь домой. Там ребятишки, не видал их с шестьдесят третьего. Надеюсь, признают старого отца…
А вчера один бывший солдат из Алабамы провел ночь на полу в гостиной Тары и позавтракал кукурузным хлебцем перед дорогой. Теперь оставшаяся кукурузная мука — все семь драгоценных фунтов — была заперта в винном шкафчике Джеральда О'Хара.
Обои в столовой Тары солдаты Шермана ободрали в поисках ценных вещей. Некоторые из разнокалиберных стульев были смотаны проволокой.
— Я не столяр, мисс Скарлетт, — объяснял Порк. — Я камердинер массы Джеральда.
Мелани поднялась со стула.
— Я немного устала. Если не возражаете, полежу чуток, пока не настанет пора идти копать картофель. Скарлетт, дорогая, ты меня разбудишь?
Та коротко кивнула, а Мелани постаралась изобразить улыбку получезарнее.
— Если не разбудишь, я не смогу уснуть. Нельзя ведь все делать тебе одной.
— Ну конечно, я тебя разбужу, — солгала Скарлетт, целуя золовку в щеку.
Теперь янки уже ничего не украдут. В Таре больше нечего красть. Из сотни мясных и молочных коров, двух сотен свиней, сорока лошадей и мулов, пятидесяти овец, кур и индюшек без числа выжили лишь одна лошадь, одна молочная корова, одна строптивая свинья, которая постоянно норовила сбежать, да две курицы не первой молодости. Скотину, которую янки не перерезали, они прихватили с собой.
Все работники Тары, даже такие надежные, как Большой Сэм, сбежали. Остались только домашние слуги — Порк, Мамушка, Дилси и Присси, хотя порой Скарлетт хотелось, чтобы и они сбежали. Четырьмя ртами было бы меньше.