воздействуя на ее локоть. Она моментально сдернула руку.
— Ах! — невольно воскликнула она, и глаза ее озарились радостью победы.
Она открыла крышку до конца и увидела на дне шкатулки четыре крупных изумруда великолепнейшей чистоты, углубленных в объемные ячейки, сконструированные из плотной ткани, специально под размер каждого камня, и закрепленные в них небольшими золотыми пружинками, торчащими по обе стороны ячеек. Причем, две ячейки, находящиеся рядом с заполненными, были пусты. На дне же их, сквозь налегающие друг на друга, пружинки, просматривались буквы, искусно вышитые по бежевой ткани золотым ришелье. Это были буквы "В" и "М".
— Что это? — Соня, один за другим, осторожно принялась вытаскивать камни и обнаружив под каждым из них еще четыре золотые вышивки. Причем в первой ячейке, по сравнению с остальными, "А", "Д", и "Н", были вышиты две буквы, разделенные между собой дефисом. "С — Ж". — Интересно, что все это значит? — подумала Соня, и, повертев в руках камни, снова заложила их в ячейки. А потом, посмотрев на них еще раз, разочарованно вздохнула и усмехнулась.
— Съездила тетя Аля на базар! Вот вам и пальто и валеночки! — И она прикрыла шкатулку, но захлопывать ее не стала, и даже, на всякий случай, сунула под крышку свою варежку. А потом отправилась спать.
Алевтина Борисовна проснулась первой, и, войдя в комнату, сразу увидела проложенную варежкой шкатулку.
— Ну, надо же, открыла все-таки! — удивилась она. — Ай да Соня!
Однако ее разочарование от лежащего в шкатулке оказалось не меньшим, чем у Сони.
— Камни какие-то, стеклянные что-ли? — повертев в руках бриллианты, подумала она. — А какие еще могут быть у мальца? Поди, нашел где-нибудь на улице, да игрался, а может мамка дала для забавы. У мужниной сестры, Валентины в городе люстра была собранная ну прямо из таких вот шариков, — вспомнила Алевтина Борисовна. — Так может, и у этих такая же была. Вот несколько бирюлек и отвалилось, пацану на забаву.
Виталька проснулся, когда хлопнула сенная дверь.
— Тетя Аля ушла на работу. — И тут же вскочив, побежал вслед за ней. И вдруг, наткнулся взглядом на стоящую на столе среди немытых тарелок, шкатулку, которая на этот раз была открыта. Малыш с любопытством приблизился к ней и заглянул внутрь.
Виталька оказался первым, кто порадовался содержимому шкатулки, а вернее тому, что в ней вообще что-то есть.
— Камешки, — с любовью вынимая бриллианты по одному, и тут же, укладывая их назад под затейливые пружинки, воскликнул он. — Мои! — и, полюбовавшись некоторое время на свою собственность, захлопнул крышку. А потом снова захотел ее открыть, но, сколько усилий не прикладывал, у него ничего не получалось. И тогда, поняв, что он совершил непоправимую ошибку, и теперь ему до этих камней нипочем не добраться, горе-мужчина разразился неистовым ревом, разбудив Соню и Диму.