— Да, куда уж нам сына, если ты одна их целую дюжину заменяешь!
Машенька залилась смехом. — Ну, тогда, значит, последний камень будет наречен моим именем.
— Поступай, как знаешь, дорогая, — сказал Виктор Николаевич. — Может и впрямь в этой твоей затее что-то есть!
…… Большевистская зараза, как назвал революцию 1917 года князь Григорьев, не заставила себя долго ждать, грянув спустя два года.
Вся близкая родня князя, в том числе и Машенька с мужем, — Анатолием Ушинским, находились к тому времени во Франции. Виктор Николаевич, предчувствуя нешуточную ситуацию, заблаговременно позаботился о безопасности своих близких, отправив их за границу. Его приказу покинуть Россию, воспротивилась только жена Валентина, сказав, что отправится в эмиграцию вместе с мужем.
— Я уеду в самый последний момент, Валентина, — уговаривал ее Виктор Николаевич, — как закончу дела. И момент этот может оказаться далеко неблагоприятным.
— Ничего, мой друг, — отвечала ему жена. — Ничего!
Момент нагрянул внезапно. Виктор Николаевич прибежал как-то запыхавшись и ничего не объясняя жене, велел ей собираться в срочном порядке.
— Да у меня уж все давно собрано. — Сказала Валентина Фроловна. — Разве ты не заметил, что мы последние полтора месяца живем "на чемоданах".
— Вот и хорошо! Завтра вечером отбываем в Новороссийск, а оттуда пароходом поэтапно поплывем дальше. — Виктор Николаевич поглядел по сторонам, что — то отыскивая. — А где шкатулка?
— Какая шкатулка? — не поняла жена.
— Наша фамильная, с алмазами?
Валентина Фроловна подняла на мужа удивленный взгляд.
— Я ее уже упаковала.
— Распакуй! — попросил князь.
Княгиня, покопавшись в узлах, достала шкатулку, и передала ее мужу, который тут же вытащил два камня.
Он улыбнулся, глядя на вышитые вензеля на дне опустевших ячеек.
— Это мой и Машенькин. Вот, возьми и припрячь где — нибудь в своих узлах. — Велел он жене. — Завтра возьмем с собой в дорогу, на случай крайней нужды.
Валентина Фроловна с изумлением воззрилась на мужа.
— Что это значит, князь?
— Это значит, что деньги в настоящий момент могут и не сработать, а нам, возможно, придется кого-то подкупить, чтобы попасть на пароход.
— Подкупить?
— Ну да! Ты не представляешь, что сейчас твориться в портах, и сколько там желающих уехать!
— Но, как же? Алмазы ведь…
Князь перебил ее.
— Я имею право использовать камни только в случае крайней нужды. Этот наказ передавался в нашей семье от поколения к поколению. И теперь вот настал именно такой момент.
Княгиня безропотно приняла из рук мужа камни и с горечью в душе прижала их к сердцу, так, словно уже прощалась с ними.