Явились ли эти сведения важной частью доказательства?
У меня было ощущение, что цепь событий всё более и более запутывается, а я отхожу всё дальше и дальше от решения.
Когда я наконец добралась до дома, меня всё ещё била дрожь от этой встречи.
На следующий день я отправилась навестить Лукаса. Когда я постучалась в дверь его палаты, то он открыл её сам. А затем остался стоять на пороге.
— Лукас! — вскрикнула я.
— Взгляни-ка на меня.
Он сделал несколько шагов, и я смогла оценить, что дала операция.
— Сработало! — воскликнула я.
Он кивнул, улыбнувшись с победным видом.
— Ах, Лукас, это просто чудесно!
Я бросилась к нему, и Лукас крепко обнял меня.
— Ты мне очень помогла, — проговорил он.
— Я?
— Ежедневными посещениями. Своей заботой.
— Разумеется, я приходила. Конечно же, я беспокоилась. А теперь расскажи мне всё о себе.
— Ну, пока я чувствую себя довольно неважно.
— А по твоему виду этого не скажешь.
— Они говорят, что дело с операцией выгорело. Я должен буду делать специальные упражнения и ещё что-то в этом роде. В общем, мне лучше. Улучшилось самочувствие. Ощущаю большую лёгкость. Короче говоря, перестал чувствовать себя старой развалиной.
— Чудесно! Значит, во всём этом был смысл.
— Я должен буду пробыть в клинике ещё недельку или две, до тех пор, пока они не поставят меня на ноги. Я снова должен научиться ходить… Ну, всё равно как ребёнок.
Моих сил хватило только на то, чтобы улыбнуться ему. Я чувствовала, что вот-вот расплачусь. Счастье переполняло меня от сознания, что операция закончилась полным успехом.
— Ты ещё побудешь немного в Лондоне?
— Да. Я буду навещать тебя в клинике каждый день и наблюдать, как идёт выздоровление.
— Придётся немного подождать и набраться терпения.
— Так всё равно будет лучше, Лукас.
— У меня так и останется небольшая хромота. Есть вещи, которые врачи не в силах исправить. Но сделали они очень много. А этот хирург — просто гений своего дела. Считаю, что был для них чем-то вроде морской свинки. Знаешь, он остался доволен мной, хотя как минимум вдвое больше он был доволен собой.
— Не ворчи и не умаляй его славы, Лукас. Я так счастлива теперь.
— Я не чувствовал себя так хорошо уже Бог знает сколько времени.
— Рада за тебя, очень рада.
Когда я уходила из клиники, встретилась с хирургом, который делал операцию. Он не скрывал своей радости.
— Мистер Лоример оказался таким превосходным пациентом, — поведал он мне. — Он проявил твёрдость характера, и это было самой большой помощью всем нам.
— Не знаем, как и благодарить вас, доктор.
— Награда для меня — успех операции.