Он улыбнулся.
— Надеюсь, ты понимаешь, что я имею в виду, говоря о грубости, лейтенант?
— Что мы все обо мне да обо мне? — сказал я. — Так о ком ты говорил?
— Я займусь им немедленно, — сказал он. — Он решил подставить меня в качестве убийцы, которым на самом деле является сам. Он у меня получит!
— Ты забываешь об одном, Вестник Джон, — сказал я. — Ты никуда не поедешь сейчас — разве что со мной. Ведь я пришел, чтобы арестовать тебя за убийство.
Он хмыкнул.
— Извини, лейтенант. Но дело срочное, ждать не может.
— Не думаешь ли ты, что я позволю тебе уйти и на этот раз? — спросил я.
Он распрямился и посмотрел на меня сверху вниз, оскалив зубы.
— Малыш, — тихо произнес он, — ты думаешь, что можешь остановить меня?
— Нет, — согласился я. — Но мне может помочь вот это. — Я сунул руку в карман и вытащил свой тридцать восьмой.
— Этим ты тоже меня не остановишь, — сказал он.
Я направил револьвер ему в грудь, но курок не взвел и задумался. У меня был выбор — если я неправ, то быть мне мертвым, если же прав, то еще неизвестно, как все обернется. Черт с ним, слишком долго думаю, так или иначе надо действовать.
Вестник Джон медленно приближался ко мне с грацией дикой кошки или тигра. Он подался вперед, руки были сжаты в кулаки.
— Ты не остановишь меня, Уиллер, — заверил он меня. — Ты не сможешь хладнокровно застрелить безоружного человека.
— Ты испытываешь судьбу, подходя ко мне так близко, — предупредил я его.
Его не остановили мои слова, он продолжал медленно надвигаться на меня.
— Что ж, — решительно произнес я. — Ты сам напросился!
Он ринулся на меня, и его могучее тело заслонило все остальное. Весь мир стал для меня Вестником Джоном. Я нажал на спусковой крючок револьвера — раздался металлический щелчок.
Он дико захохотал.
— Ты, несчастный идиот, — с насмешкой в голосе произнес он. — Ты даже убить не можешь. Убирайся с моей дороги!
Он занес правую руку и врезал мне со всего маху по лицу — я понял, что лечу куда-то. Звон разбитого стекла. Я приземлился у края бассейна. С полминуты я ничего не мог сообразить. Сначала я услышал, что заводят мотор, потом звук постепенно стих. Моя правая рука была в воде. Я с трудом сел. Спина вроде целая, позвоночник не сломан. Спустя некоторое время, я встал и поплелся к ступеням, которые вели на террасу. Под одним из плетеных кресел я нашел свой тридцать восьмой и засунул его в спецкобуру.
Потом я нашел телефон. Я придвинул к нему кресло, уселся и смотрел на аппарат какое-то время. И Пру, и Чарли Кац сказали, что, будь я обычным полицейским; я бы отправился в морг не в одиночку, а прихватил с собой целую бригаду полицейских на машинах, со слезоточивым газом и со всем необходимым. Поступи я именно так, Вестника Джона поймали бы в морге, и лицо бы мое не пострадало. Конечно, они правы. Теперь передо мной стоит та же проблема. Если я подниму трубку и позвоню патрульной службе, дав им подробное описание Вестника Джона, его машины, они схватят его через пятнадцать минут, правда, я не знаю номера, зато я могу сказать им, куда он направился.