Он сам подходит к Зое и начинает гладить ее живот. Она словно не замечает его руки.
— Алешка отличный парень, не правда ли?
— Не надо о нем, — как бы задыхаясь от страсти, шепчет Виктор, — он же свое получает… При чем сейчас он.
— А ты ничего, — рационально говорит Зоя, — что-то появляется…
— Вот видишь, а ты мне о ерунде…
— Но все таки, как же быть с твоим приятелем?
— Что ты зациклилась… — мурлычет довольным тигром Виктор. — Здесь полно укромных уголков, чуланчиков. Я знаю один… там так хорошо… тебе понравится…
— Что-то появляется, — повторяет Зоя.
Виктор берет Зою за руку и ведет. Как бы перерыв в его страсти. Только что была, — и взяла отпуск до второго действия. Он берет ее за руку, как заговорщик единомышленника. Идет, не оглядываясь на нее, — она послушно движется за ним… Они уходят так из кухни.
Мы видим, как идет Зоя. Ей нравится подчиняться чужой воле. Конечно, когда та воля совпадает с волей ее. Но подчиняться — нравится. Что-то кошачье, грациозное в ее ведомости.
Открывается входная дверь. В квартиру въезжает большая корзина с цветами. Ее вносит Старуха… Она побаивается цветов, как некого хрупкого и незнакомого существа. Заметна ее настороженность. Поправляет в корзине какой-то цветок. Отходит в сторону и смотрит. Опять берется за ручку, и отставив корзину, как можно дальше от себя, проходит вглубь квартиры.
Детская. Алина открывает огромную коробку /оберточная бумага и атласная лента валяются рядом/, — там — кукла. Всем куклам кукла — девочка в платье, с волосами, в туфельках. Голубые глаза, черные длинные ресницы.
— Она и орать может, — говорит Паша /он сидит рядом на столе/. — И глазами хлопает… Только рожать не умеет.
Алина вынимает куклу из коробки и прижимает к себе. И — покачивает. Та, на самом деле, принимается пищать… Девочка с ногами забирается на постель, прислоняется к стене спиной, прижимает к себе куклу, как младенца.
— Паша, — говорит она задумчиво, — если бы меня кто-нибудь обидел, что бы ты сделал?
Он по-прежнему сидит на столе:
— А что бы ты хотела?
— Ничего, — Алина все так же сидит, прижимая куклу, и смотрит на Пашу.
— Слушай, — говорит таинственно Паша, — ты хочешь отобрать у меня свободу. Это все, что у меня есть… Так хочется свернуть кому-нибудь шею.
Алина молчит.
— Да сделаю что-нибудь, успокойся… Уж можешь не сомневаться. Глотку перегрызу… Только сам, сам, без твоей подсказки. Довольна?
Алина молчит и качает куклу, как настоящего младенца.
Паша спрыгивает со стола, вытягивает руку и, показывая на куклу пальцем, восклицает:
— Я ненавижу ее!
На кухне Мать и Заказчица.