Кое что я делал дома (благоразумно убирая наработки в сейф перед уходом - Лейла обязывала.). Впрочем все то, что я чертил, было крайне далеко от идеала. По сути, мне приходилось вспоминать абсолютные азы своего образования. И, тем не менее, работа двигалась. Последнее время, интерес к ней, стала проявлять даже Ксюша.
- Яр, а что такое ты все время чертишь? - поинтересовалось у меня мое сокровище усевшись на диван с кружкой горячего кофе в руках. Руки были озябшими после улицы. Вечером подморозило, так что Ксюшка одевшаяся по утренней погоде отморозила по дороге из института пальцы и нос.
Я высунулся из-за чертежной доски
- Трудно объяснить, солнышко. Это такой прибор... Принцип... Если честно, я даже не уверен что он будет работать.
- Что, совсекретно?
- Да нет, скорее наоборот - в данный момент никому не интересно. Не до него сейчас. Но мало ли...
Я оторвался от схемы простейшего логического процессора и подошел к любимой.
- Ксенька, а как ты смотришь на то, что бы сходить в ресторан?
...В "Праге" было как и в любую эпоху пафосно, вычурно, но вкусно. Впрочем, я приволок свою избранницу не ради жрачки. После того, как нам принесли шампанское и мы выпили, я протянул Ксюше маленькую коробочку... Думаю, что не стоит описывать подробно тот взрыв эмоций, который за этим последовал...
- Вот значит как.... И кто у нас может этим заняться? - Вождь пустил клуб дыма и посмотрел на Берию.
- Думаю, Лев Термен. Он как раз проходит по моему ведомству. Дадим ему под начало кого попросит. А Ярослава - консультантом. Это-то точно по его части.
Сталин свернул лежавшие перед ним логические схемы и передал их Берии...
...Простейший логический процессор. Архитектура фон Неймана. Все это - основа основ современной вычислительной техники. Все эти ваши "айфоны" и суперкомпьютеры из Топ-500 - все начинается здесь. Принцип двоичности, принцип программного управления, однородность и адресуемость памяти, все начинается с такой очевидной для нас мелочи. Вот только она очевидна именно для нас. Людей начала двадцать первого века. Общества победившего киберпанка. Там где находился я сейчас, это все было в новинку.
Законченные чертежи с комментариями были вручены Берии. Лаврентий Павлович, даром что инженер, хоть и недоучившийся, вник в тему очень быстро. Возможно, помог тот факт, что мой второй коммуникатор базировался в аналогичном пюпитре на его столе. Естественно, была запрошена аудиенция у Самого.
Сталин долго изучал мои заметки и чертежи. Пыхтел трубкой. Потом что-то прикидывал. А потом задал вопрос: