Дождь зарядил всерьез и надолго. Небо затянуло тучами от горизонта до горизонта, в этом густом покрове солнце не просматривалось ни на миг. Ливнем нас природа пока что не пугала, но капало почти непрерывно и нудно — если до вечера это не прекратится, то в грязи утонем.
Уже начали тонуть.
Сосновые леса с их надоевшим податливым песочком остались позади — мы ехали по пустошам, перемежаемым зарослями кустарников и лиственных деревьев. Местность начала заметно подниматься — слева и справа возвышались холмы, и обоз двигался меж двух гряд будто по дороге для древних великанов. Песка больше не было: здешняя почва черна от перегноя и тем для нас опасна.
Одна телега, проехав по нескошенной поляне, примнет траву. Следующая продавит дерн. Дальше дерн будет продавливаться все больше и больше, пока наконец естественный кожный покров земли не разрушится. Влажная почва под нажимом колес начнет терять свою структуру, смешиваясь с водой, будет превращаться в грязевой студень. Чем больше пройдет телег, тем больше получится этого студня.
Телег у нас было сто семь — пока что ни одной не потеряли. Это много — за собой мы оставляли полосу грязевого месива. Задним повозкам теперь приходилось несладко…
Сыпучий песок, досаждавший всю дорогу, теперь вспоминали с умилением.
На подходящих участках старались не двигаться след в след — разъезжались в стороны, уменьшая нагрузку на почву. Увы, таких участков было не слишком много — зачастую приходилось ехать по узкому пути, прорубленному в кустарниках, или пробираться между деревьями. Корневая система серьезных растений даже здесь не очень помогала — копыта и колеса тонули в грязи.
А что будет, если дождь не уймется и затопит землю по-настоящему?
Как будто мало у нас собственных проблем — погода свои добавила…
Несмотря на слабость дождя, влага постепенно добиралась до тела: непромокаемых плащей здесь еще не изобрели. Пытался устроить нахохлившемуся Зеленому что-то вроде капюшона из промасленного холста, но этот неблагодарный гад тут же брезгливо сбрасывал «обновку», категорически не соглашаясь предавать идеалы нудизма. Сидеть в фургоне тоже отказался наотрез — на плече ему почему-то нравилось больше. Ну и пусть мокнет, мое дело — предложить…
Холодно не было, хотя вечером и ночью, вероятно, возможны проблемы — промокну к тому времени основательно.
Дождь не мешал думать: мозг не должен пребывать в праздности, и вообще я много нового узнал этой ночью, да и утром тоже, — надо хоть немного систематизировать полученную информацию.