Надо сказать, Гейман не раз переосмысливал известные литературные образы и сюжеты. Детские народные песенки уже звучали, скажем, в рассказе «Дело сорока семи сорок», лавкрафтовские мотивы — в «Особом шогготском», «Этюде в изумрудных тонах» и других произведениях. Классический сюжет о взрослении героя обыгрывался в романах «Никогде», «Звездная пыль», «Дети Ананси». Дружба с потусторонними существами — это трогательный «Октябрь в председательском кресле».
Вот и в «Истории с кладбищем» эффектно сплетаются реальные исторические факты, персонажи собственных и чужих произведений и фантазии автора. (Здесь не могу не поблагодарить писательницу Н. Осояну за помощь с румынскими выражениями, критика и писателя М. Назаренко за рассказ о кельтском боге Кернунносе (рогатая буква «С» в могильнике), редактора этой книги за неизменную поддержку в ликвидации переводческих — не авторских, эти остались в целости и сохранности! — анахронизмов, ну и, конечно, самого автора, который терпеливо и быстро отвечал на все вопросы, даже если переводчик захотел уточнить ареал обитания таинственной полярной гадюки.)
Пожалуй, лишь у самых талантливых писателей подобная смесь становится настолько цельным произведением. Возможно, дело в особом качестве геймановской прозы: ритмичной, музыкальной и образной. Благодаря умелой недосказанности и оригинальным метафорам даже штампованные фигуры вампира или оборотня в исполнении Геймана оказываются куда ярче и симпатичнее всех своих литературных прототипов. Восхищает и писательская логика: практически все развешанные ружья успевают выстрелить, все обитатели старого кладбища играют важную для развития сюжета роль, а калейдоскоп имен, манер и цветистых выражений из девяти веков истории Англии кажется вполне реалистичным.
Подобную литературу (можно вспомнить не только «Гарри Поттера» Дж. Роулинг, но и «Темные начала» Ф. Пулмана, трилогию о Бартимеусе Дж. Страуда, «Артемиса Фаула» Й. Колфера и многое другое) западные критики нередко называют crossover (от англ. «переход» — детские произведения выходят за пределы возрастных рамок) или kidult (от англ. kid — «ребенок» и adult — «взрослый», адресованную современному поколению «не совсем повзрослевших взрослых»). Такие произведения многослойны: если «наивный читатель» будет в основном следить за приключениями героя, «вдумчивый» получит большее удовольствие от постмодернистской игры. «История с кладбищем» точно так же читается на разных уровнях, под разными углами, с разных точек зрения. И все же тем, кто возьмет в руки эту книгу, стоит хотя бы раз увидеть ее детскими глазами: усесться в мягкое кресло и под шум дождя перелистывать страницы светлой и грустной истории про мальчика, который вырос…