И оба дернули книгу, каждый в свою сторону
— Пусти! — прошипел Тощий Префект. — Тебе со мной не тягаться, Книга теперь моя… — Однако Иккинг не желал сдаваться. С какой стати! Как-никак это ЕГО книга! Глубоко спрятанная, уязвленная виккинговская ярость взяла верх над ужасом, и он дернул сильнее…
И в этот миг что-то острое и железное выметнулось из-под полы префектова плаща и рубануло Иккинга по руке.
Иккинг вскрикнул и отскочил.
Книга развалилась надвое; не давая Тощему Префекту опомниться, Иккинг рыбкой нырнул за борт.
Спускаться по веревке было некогда; Иккинг покачался немного, разжал руки и с грохотом свалился прямо на палубу «Решительного пингвина».
Рыбьеног перерезал веревку, соединявшую их с триремой, течение подхватило утлую лодчонку и понесло прочь так резво, что она снова закружилась на волнах.
— Где Беззубик? — спросил Иккинг.
***
А Беззубик был в беде.
Его ножка запуталась в подбородочном ремне центурионского шлема, и несколько минут Беззубик трясся, как наездник на необъезженном коне, потому что центурион с Крючкозубом в штанах скакал по палубе будто осьминог, больной ветрянкой.
Наконец Беззубик перепилил ремень своими твердыми деснами и, к неизъяснимой радости Иккинга, совершавшего вместе с «Решительным пингвином» уже пятый разворот на 180 градусов, с громким криком метнулся к борту — стремительно, словно летящая стрела.
— Слава Тору! — радостно завопил Иккинг.
Но тут Беззубик, рассекавший воздух подобно буревестнику, внезапно прервал свой полет: неведомо откуда взявшаяся сеть, утяжеленная по краям камнями, опутала маленького дракончика, и тот как подкошенный рухнул на палубу Римской Триремы.
— БЕЗЗУУУУУУУБИИИИИИК! — закричал Иккинг.
Над бортом склонились два силуэта. Первый принадлежал Тощему Префекту с половинкой книги «Как разговаривать по-драконьи» в руке. Другим был Римский солдат. В одной руке он сжимал трезубец, в другой — сеть.
И в этой сети, кувыркаясь и барахтаясь, кусаясь и отчаянными пинками прокладывая себе путь на свободу, сидел…
…Беззубик.
«Решительный Пингвин» совершил еще один разворот. Иккинг в отчаянии смотрел на плененного дракончика. Вскоре трирема скрылась в тумане, и больше Иккинг не видел своего друга.
К тому времени, как «Решительный пингвин» перестал наконец вертеться на месте, туман уже начал рассеиваться. Через полчаса море очистилось совсем.
Римской Триремы нигде не было видно.
Вода опять стала холодна как лед, и встреча с Акулогадами больше не угрожала юным Викингам. И вообще, оказывается, они отклонились от курса совсем не так сильно, как предполагал Иккинг: далеко на севере вырисовывался силуэт острова Олух. Мальчишки направились к нему. За руль сел Рыбьеног, потому что у Иккинга от огорчения всё валилось из рук.