— Успокойтесь, я сделаю для вас все, что смогу, — утешал ее Шрагин. — Я напишу рапорт адмиралу Бодеккеру. И доктор Лангман, ведь он…
— Ни в коем случае! — возмущенно прервала его Лиля. — Не знаю, как вы, а я рада, что до сих пор ни-чем ему не обязана.
— Я тоже этому рад, — успокаивал ее Шрагин. — И думаю, что адмирал для меня все сделает.
Верная своему характеру, Лиля вскоре успокоилась, а узнав, что Шрагину нужно пробыть в Одессе еще два дня, вдруг сказала:
— Я уеду сегодня с Лангманом. Мне здесь очень тоскливо.
— У вас на неделе семь пятниц, — усмехнулся Шрагин.
— Эта услуга его не велика, — сказала Лиля.
— Вы уже виделись? — спросил Шрагин.
— Да, когда я была у профессора, он туда приехал. И кстати, он предложил устроить меня в какой-то знаменитый санаторий у них в Германии. Но я категорически отказалась…
В конце дня Лангман зашел за Лилей.
— Не беспокойтесь, я вожу машину отлично, — сказал он. — Кроме того, со мной едет еще мой врач…
До наступления сумерек Шрагин сходил в разведку по тому адресу, который он получил от Алексея Михайловича. На тихой улице он увидел утопающий в акациях маленький домик, производивший впечатление надежности, покоя и уюта. Шрагин твердо решил — как только стемнеет, он сюда придет.
В темноте та тихая улочка выглядела уже опасной: здесь в любом месте могла таиться невидимая засада. И домик тоже не казался погруженным в надежный покой. Он настороженно смотрел на улицу своими темными окнами. Целый час Шрагин, укрывшись в темноте, вел за ним наблюдение — ни звука, ни малейшего шевеления. Надо идти…
Шрагин наискось пересек улицу, поднялся на крыльцо домика и отрывисто постучал в дверь. Долго ни-чего не было слышно, потом что-то заскрипело за дверью, раздался лязг запора, и дверь приоткрылась.
— Вам кого? — спросил из щели невидимый человек.
Шрагин сказал парольную фразу.
В ответ — молчание: секунда, другая, третья… Целая минута молчания, но дверь оставалась приоткрытой. Шрагин стиснул в кармане рукоятку пистолета. И в это время он услышал нужный ответ…
И вот он уже сидит за столом в маленькой душной комнатке, еле освещенной мерцающим огоньком коптилки. По другую сторону стола напротив него — плечистый мужчина в матросской тельняшке, с благообразным лицом Николая-угодника, с железными очками на носу. Шрагин уже знал, что его зовут Андрей Прокофьевич.
— Да, кинули вы мне под ноги гранатку… — пощипывая бородку, тихо говорил Андрей Прокофьевич. — Пароль-то уже полгода, как изменен. Лежит под ногами граната, шипит, а что делать — не знаю. По всем законам я должен был послать вас к чертовой матери, а с другой стороны… — Он вынул из-за голенища нож и показал его Шрагину: — Вот на него я, на случай, и положился. А где же вы этот пароль получили?