…Возле заводских ворот стояла легковая машина с шофером в гестаповской форме. На заводе явно что-то случилось, раз “черные” появились в такую рань. Шрагин, не заходя в заводоуправление, направился к стапелю, где ремонтировался минный тральщик. То, что происходило на этом объекте, очень его тревожило. По графику ремонт тральщика должны были закончить еще в прошлую субботу, но график давно был сорван. Несколько дней назад работавший в ремонтной бригаде Павел Ильич Снежко, улучив удобный момент, подошел к Шрагину.
— Неладно тут, Игорь Николаевич, бригада нарочно заваливает ремонт, — сказал он шепотом.
А позавчера сам адмирал Бодеккер, просматривая, как обычно, в конце дня сводку о ходе ремонтных работ, вдруг спросил у Шрагина, не кажется ли ему подозрительной затяжка ремонта тральщика. В общем, вся эта история могла кончиться плохо, тем более что последние два дня возле тральщика вертелся майор Капп. Шрагин ничего предпринять не мог — ни он, ни руководители подполья не знали, кто организует этот саботаж. Последние дни Шрагин буквально не отходил от ремонтников, пресекая каждую неуклюжую попытку саботажа. Он рассчитывал, что организаторы саботажа поймут, наконец, что лезут на рожон, и станут действовать умнее и осторожнее. В конце концов этот объект не стоит того, что из-за него могло произойти.
Сейчас Шрагин еще издали увидел на причале толпу людей. Когда он подошел, рабочие расступились. На земле лежал Снежко. В спине у него торчал самодельный финский нож. Один гестаповец, сидя на корточках, осматривал труп. Другой — это был Релинк — разговаривал с адъютантом адмирала Пицем. Шрагин по-дошел к ним и, не здороваясь, спросил:
— Что тут случилось?
Релинк резко обернулся на его голос:
— А! Доброе утро, господин Шрагин. — На лице Релинка вспыхнула и тотчас погасла холодная улыбка. — Все ясней ясного — убит человек. Весь вопрос в том, кем и почему он убит.
Шрагин подозвал руководителя ремонтной бригады. Из толпы вышел низкорослый, сухонький, точно запеченный на солнце, мужчина лет пятидесяти.
— Доложите, как это произошло, — строго приказал Шрагин.
На лице бригадира появилось крайнее удивление.
— Как произошло, нам неведомо. Вчера после смены, когда все уходили, я позвал его… — бригадир кивнул на труп. — А он промолчал и остался на объекте. Это все видели… Я знал, что под конец смены у него шалил пневматический молоток, и подумал, он остался его наладить. А сегодня к шести приходим, а он вот лежит… И все его карманы вывернуты наизнанку…
Релинк, видимо, понял, что сказал бригадир, и обернулся к Шрагину: