– Хороший выстрел, бвана, – сказал он на суахили. – Пига м'узури.
– Вы не стреляли, Карл? – спросил я.
– Нет. Вы опередили меня.
– А вы, Старик?
– Тоже нет. Вы бы услышали. – Он открыл затвор и вынул два патрона сорок пятого калибра.
– Я, конечно, промахнулась, – сказала Мама.
– А я был уверен, что это ты застрелила его. Да и сейчас так думаю, – возразил я.
– Мама попала в него, – сказал М'Кола.
– А куда именно? – спросил Чаро.
– Попала, – твердил свое М'Кола. – Попала.
– Нет, это вы уложили его, – сказал мне Старик. – Ей-богу, он свалился, как кролик.
– Мне просто не верится.
– Мама пига, – сказал М'Кола. – Пига симба.
Когда мы подошли к лагерю и в темноте увидели костер, М'Кола внезапно разразился потоком быстрых певучих слов на языке вакамба, закончив словом «симба». Кто-то в лагере издал короткий ответный крик.
– Мама! – закричал М'Кола. Затем опять последовала длинная певучая фраза. И снова: – Мама! Мама!
Из темноты появились все носильщики, повар, свежевальщик, слуги и старший проводник.
– Мама! – орал М'Кола. – Мама пига симба!
Туземцы приплясывали, отбивая такт ладонями, и гортанно выкрикивали что-то, – из глубины их груди вылетали возгласы, похожие на львиный рык, и означали они примерно вот что: «Ай да Мама! Ай да Мама! Ай да Мама!»
Быстроглазый свежевальщик поднял Маму на воздух, великан-повар и слуги подхватили ее, остальные сгрудились вокруг, стараясь хотя бы поддержать ее, и все, приплясывая, обошли вокруг костра и направились к нашей палатке, распевая:
– Ай да Мама! Ха! Ха! Ха! Ай да Мама! Ха! Ха! Ха! – Они исполняли танец и песню о льве, подражая его глухому, одышливому рыку. У палатки они опустили Маму на землю, и каждый застенчиво пожал ей руку, причем проводники говорили: «М'узури, Мемсаиб», – а М'Кола и носильщики: «М'узури, Мама», с большим чувством произнося последнее слово.
Позже, когда мы сидели на стульях у костра и пили, Старик сказал моей жене:
– Этого льва застрелили вы. М'Кола убьет всякого, кто вздумает утверждать, будто это не так.
– Знаете, у меня такое настроение, словно и вправду его застрелила я, – ответила она. – А случись это на самом деле, я бы возгордилась невероятно. Ну до чего же приятно чувствовать себя победительницей!
– Милая, добрая Мама, – сказал Карл.
– Я уверен, что именно ты застрелила его, – подхватил я.
– О, не будем больше говорить об этом! До чего же мне приятно уже одно то, что все так думают. Вы знаете, дома меня никогда не носили на руках.
– Все американцы плохо воспитаны, – заметил Старик. – Ужасно некультурный народ.
– Мы отвезем вас на острова Ки-Уэст, – сказал Карл. – Милая добрая Мама.