– Боже, какие мы ершистые, – сердито сказала я. – Хочу и смотрю твои чертовы картины, ясно?
Лео вытряхнул на электронные весы горстку кокаина и поднял на меня взгляд. Лицо его перекосилось. Он явно хотел запугать меня, но я нисколько не испугалась. Выдержав его взгляд, я сказала:
– Будем дрянь взвешивать или в гляделки играть?
Фраза сняла напряжение, хотя настроения не улучшила. Лео что-то буркнул и занялся весами.
– Вот, – сказал он, натренированным движением вычерчивая на зеркале две белые полоски.
Я наклонилась и аккуратно втянула порошок.
– Значит, ты старая подружка Ким? – спросил Лео и выложил порцию для себя.
– Да, помню, какой она была десять лет назад.
– Все английские девчонки такие тренированные? Ким тоже смогла подтянуться на моей пожарной лестнице.
– Это уже в Америке она увлеклась спортом, – ответила я. Бодрящий холодок проник в кровь.
– Ага… Видела бы ты ее пару недель назад. Раскачивалась на перекладине, как гимнастка на олимпийских играх.
– А я думала, вы давно не встречались.
Лео ссыпал остаток кокаина в пакетик бросил на меня быстрый взгляд. Лукавый, многозначительный, и даже сексуальный – для тех, кому нравятся несносные пацаны.
– Это она тебе сказала? Не… Ким заглядывает сюда иногда, после работы. В четыре утра, а то и позже. Я все равно ночью не сплю.
Я еще раз оглядела комнату и только сейчас заметила, что дверь в комнате только одна. Та, через которую мы вошли. А я-то думала, что обитатели дома живут сообща, и пожарной лестницей пользуются потому, что двери и окна первого этажа постоянно забаррикадированы на случай визита полиции.
Лео поймал мой взгляд и цинично улыбнулся.
– На кой черт мне это коммунальное дерьмо. У меня свой угол, у них свой, и все. Заведует тут всем парень, что живет на верхнем этаже, – собирает деньги за аренду и услуги. Все равно что твоя роскошная квартирка, только нет швейцара и лифта.
Моя нынешняя лондонская студия была первым постоянным жильем – до этого я жила на чемоданах, и, признаться, такая жизнь мне даже нравилась. Чувство неприкаянности, когда просыпаясь, не сразу понимаешь, где находишься, когда не знаешь, где проведешь следующую ночь, накатило на меня ностальгическим облаком. Лео с любопытством смотрел на меня.
– В чем дело?
– Мне нравится твоя комната.
– А хрен, – сказал он уже не так агрессивно, – мне тоже нравится.
– Но для работы ведь нужен дневной свет.
– Рисую в основном на крыше. Когда хорошая погода. Кайф.
– Еще бы.
– Ты ведь скульптор? – спросил он уже почти дружески.
Я кивнула.
– Мастерю большие мобили из металла. Приходи на выставку. Лекс там тоже выставляется.