– Не то слово, – мрачно отозвался Волдырь.
Еще перед давней историей с отделением он успел прикупить в Хонти кое-какие предприятия. В самом начале доходы исправно переводились на счет, но уже с год как правительство якобы независимого государства втихомолку национализировало якобы чужое имущество, даже не национализировало – разобрало себе, и обворованный Волдырь жаждал мести.
– Ясно же – не то, – подал голос Теневик.
Скромный с виду был человек. Тень, да и только, отчего и получил свое прозвище. Даже на третьих ролях пребывал с удовольствием и выше с виду не лез. Но в кризис так же незаметно вдруг оказался на вторых, а теперь уже был в числе первых.
– Предупреждал же я вас: добром такие шутки не кончатся. Прежде люди поиграют во власть, затем – уверуют в нее, а там и пошлют нас куда подальше. Массаракш! Давно послали! Между тем приобрели они столько, что нам не снилось. А мы после небольшого выигрыша только теряли, и как бы не потерять последнее!
– Нет, но в самом деле, – Дергунчик обвел всех взглядом, ища поддержки, – в ответ на наше предложение нам просто предложили присоединиться к ним. Причем обе их партии проявили настолько редкое единодушие в этом, диву даешься.
– Думать надо! – наставительно отозвался Теневик. – Кто же захочет терять власть? Между собой они и после разберутся, но против нас будут едины. Главное – даже агентуры там почти нет. Вырезали под корень. Отвлечем внимание, будет на кого все свалить… Отвлекли?
– Мы это… – Барон чуть помялся, а затем гораздо решительнее продолжил: – Так обрушимся на врага, только перья полетят! Войска готовы, солдаты кипят праведным возмущением. Почти треть Боевой Гвардии сосредоточена у границ, не считая армейских частей. Сразу после совещания я лично отправлюсь руководить операцией. Максимум двадцать дней, и вся провинция будет нами пройдена.
– Двадцать дней, говорите? – с изрядной долей скепсиса переспросил Теневик.
– Максимум! – заверил Барон. – По плану еще меньше. Я просто добавил дней пять на непредвиденные задержки.
– Ну-ну. Посмотрим…
Ждать оставалось уже недолго.
Даже не верилось, что ложащаяся под гусеницы земля в данное время считается как бы чужой. Какая она чужая? Столько лет вместе!
Идущие впереди «драконы» поднимали тучи пыли – колонна шла грунтовкой, дабы не портить нормальных дорог. Но положение обязывает, и Бат послушно торчал в башенном люке, как полагается командиру. В перископ много не увидишь, а тут хоть обзор. Что пыль? Можно и перетерпеть.
Настроение было бодрым. Накануне Чачу собрал всех солдат роты и рассказал им о давних событиях: стычках с местными, страшном бунте, убийствах на улицах, прорыве небольшого отряда Гарду, уничтоженной деревне… Одно дело, официальная пропаганда, мало ли что там говорят, и другое – воспоминания человека, побывавшего свидетелем мятежа.