— Будь уверена, что она выберет самое неудобное для всех время, — сказала она, когда я уже была готова уходить на рождественский ужин. — Полагаю, твой отец суетится, как ошпаренная купоросом муха.
Я вздрогнула от такой грубости.
— Ах, как нас легко обидеть! — язвительно уколола Шейла. — Надеюсь, ты вернешься домой на праздничный ужин.
— Но ты же собиралась на ужин в клуб! — Я не могла припомнить, когда в последний раз мы вместе ужинали на Рождество.
— Да, и, кроме всего, Лэрри заказал три места. Он слишком хорошо к тебе относится.
— Не стоило. Все равно мне надо убедиться, что у папы все в порядке! — я пошла к выходу, зная, что всадила Шейле острый нож.
— Он будет в больнице весь день, у него теперь семья, ведь так? А я хочу, чтобы ты осталась со мной. Пожалуйста, Лорна. — Ее лицо сморщилось под слоем косметики.
— Хорошо, я вернусь, — ответила я устало. — А сейчас мне надо идти, может, она уже родила.
Но она еще не разродилась. Роды проходили нелегко, и это было связано с ее прошлым. Я сидела с отцом в приемном покое, рассказывая ему об отдыхе, о последнем письме от Рикки, обо всем и ни о чем.
— Неужели ты ищешь такой жизни, как у него? — удивил меня отец своим вопросом.
Наша близость, сама ситуация требовали только правды.
— Нет, — сказала я. — Но мне кажется, что я люблю его.
В половине первого ночи вышла медсестра и произнесла ободряюще:
— Еще не родила, и, думаю, вам нужно поспать, мистер Петтифер. Одна из комнат для родственников свободна — мы выписали многих пациенток домой на праздник, — так что можете заглянуть к жене на несколько минут.
Я ехала по притихшим улицам, мимо маленьких домиков, в окнах которых горели огни на рождественских елках. Почему не я спала в одном из этих домов и не мне суждено было там проснуться перед семейным рождественским ужином?
«Хватит», — приказала я себе с яростью. Жизнь не так уж плоха. Мог ведь пойти снег, улыбнулась я. Часто случается в жизни так, что чуть встанешь во весь рост, а судьба вновь соберется с силами и залепит пощечину своим безжалостным: «Знай свое место, это не для тебя».
Вот маленькая церквушка, игрушечно приземистая на фоне ночного неба. Золотистый свет струился из открытой двери, и люди только что стали выходить после полночной службы, желая друг другу счастливого Рождества, собираясь в группочки, чтобы идти домой и затем, днем, начать семейное торжество. А я буду метаться между Шейлой и отцом, и, может, не выживет ребенок Мхэр, и мне было совершенно все равно, поеду ли я во Францию к Рикки или нет. Я чувствовала себя грустно и одиноко. Море жалости к себе так поглотило меня, что огни впереди расплылись и поплыли. Почему жизнь так ужасна!