Ах, как болтала Марион. Я откинулась на песок, слушая ее в полудреме. Казалось, она взяла на себя обязательство говорить. Несколько слов внезапно вернули мое внимание.
— Такие пикники — просто удовольствие. — Но говорила она не о том времени, которое меня интересовало, а вернулась в свое детство.
Рикки давно уже не показывался на поверхности. Я приподнялась на локте и взглянула на часы. Стивен ходил взад и вперед. Я первый раз видела человека, который так много расхаживал, он просто не умел расслабляться.
— Разве Рикки не пора вынырнуть снова? — я остановила Стивена рядом с собой.
— Скоро уже, — ответил он.
Я нахмурилась. Не потому ли Стивен расхаживал туда-сюда, что был обеспокоен? Тревожные линии залегли вокруг рта. Он действительно беспокоился. Я вскочила.
— Он под водой уже давно, слишком даже? — потребовала я ответа.
Марион схватила меня за запястье.
— Рикки знает, что делает, — заверила она.
Все неясные тревоги вылились в волну страха. Ведь он не знал побережья, и — ледяная мысль довела страх до бесконечного ужаса — неужели она, наконец, настигла его даже здесь, даже сейчас!
— Рикки! — с отчаянием звала я, подбегая к кромке воды.
Покрытое рябью море пенилось у скал и уже было не голубым под летним небом, а серым, серым, как камень.
Стивен и Марион по обе стороны от меня, уговаривая, тянули меня назад. Но я не позволяла уговаривать себя, и, перед лицом надвигающейся истерики, Стивен признал, что да, он и вправду немного волнуется.
— Иди, поищи его, Стивен, — сказала Марион.
Стивен кивнул и стал снимать ботинки.
— Но нам нужна помощь! — я повернулась и смерила взглядом крутой обрыв.
— Иди ты, — сказала Марион. — Ты — быстрее.
Я уставилась на нее. Я была моложе, но более неуклюжая из-за беременности. Неужели она забыла! Она была слишком взволнована, слишком обеспокоена, чтобы ясно все осознавать, подумала я с еще большей тревогой.
Я бросилась к скале, карабкаясь вверх по тропке. Под ребрами появилось тянущее чувство, но сейчас ничего не имело значения, ничего, только Рикки. Я оглянулась с удобной для меня точки почти на полпути — и мое сердце сильно забилось от облегчения. Там, далеко, шатаясь, вышел на пляж Рикки и упал на песок.
Марион и Стивен не видели его. Стивен все еще стоял у воды. Я закричала им и указывала направление, пока скользила вниз с обрыва. Затем мы стаскивали маску, Стивен делал искусственное дыхание, а я плакала от облегчения, когда черные глаза открылись и удивленно замигали от солнечного света.
Он восстанавливался быстрее, чем я. Марион была очень обеспокоена моим состоянием, ругая себя за то, что заставила меня карабкаться наверх.