Лэрри с готовностью вскочил с места:
— Нет. Думаю, нам пора двигать. Спасибо за чай.
— Скоро увидимся. — Марион на секунду задержала мою руку.
— Забавная пара, — сказала Шейла. — Я бы не смогла жить с такой свитой. Тоскливо.
Шейла и Лэрри уехали. Обняв меня в последний раз, к моему удивлению, Шейла смахнула слезу. Я тоже обняла ее в приступе любви.
— Пиши мне, любовь моя, — сказала она. — Я не люблю писать, но постараюсь.
Я тепло ее поцеловала. Мне хотелось сказать ей что-нибудь значительное, но Лэрри подставил мне свое покрытое щетиной лицо для поцелуя.
— Пора ехать, девочка. Будь осторожна. Пойдем же, Шейл!
Тогда жизнь была чудесна. Я звонила Рикки каждый день, или он мне. Он убедился перед отъездом, что на новой квартире есть телефон. У нас было о чем поговорить: чем он занимается, чем я занимаюсь.
— Ты бы не тратишь много, — ворчал он с притворной строгостью.
— Тебе же хочется вернуться в красивый дом? — парировала я. — И следи за грамматикой, скоро ты будешь преподавать язык. Нужно говорить «не тратила бы», а я и не трачу, а если и трачу, то не так уж много. Завтра я собираюсь на распродажу. Может, найду что-нибудь по низкой цене.
Я улыбнулась про себя: пока он был во Франции, даже за такой промежуток времени, его английский снова становился шероховатым.
— Ты осторожна? — в голосе звучала забота.
— Конечно. Каждую среду хожу на осмотр, но все хорошо. — Я и правда себя хорошо чувствовала.
Стояло бабье лето, чудесное и приятное. Жаль, что Рикки сейчас нет, но впереди столько будет таких дней. Я счастливо играла в обустройство дома. Марион заботилась обо мне, как наседка. Казалось, она постоянно висела на телефоне.
— Да, они уверены, что я рожу в первую неделю января, — сказала я ей в сотый раз. Казалось, ее неотвязно преследовала и мучила намеченная дата родов. — Не беспокойтесь, — успокаивала я. — У меня самочувствие хорошее.
— Какая замечательная погода, — сказала я однажды, когда Марион позвонила в очередной раз. — Думаю съездить на пляж и заглянуть в коттедж. Когда Рикки вернется, нам нужно кое-что взять оттуда для квартиры. Надо бы еще раз посмотреть.
— Прекрасно. Там и увидимся.
— Хорошо. Около трех.
Я прихватила несколько сэндвичей. Устроившись на скале, я смотрела на море, где в далекой дымке мелькали белые чайки. Было так тихо, так приятно, так восхитительно тепло. Гуляли здесь Рикки с тетей Эммой вот в такой день? Нет, его отрывочные воспоминания хранят только холодные ветры, серость. Наверное, это было неудачное время года. Тетя Эмма… я бросила крошки хлеба чайкам, ищущим пищу, и тяжело поднялась, обхватив руками живот. Мои движения стали неловкими. Важно было сделать то, что я запланировала, как можно скорее. Я взглянула на небо. Хоть оно и прекрасно, но скоро октябрьское солнце вновь закатится на западе, а мне в коттедж хотелось бы попасть засветло.