Когда до ушей парнишки долетела злая фраза про раба в учениках и неуважение к Гильдии, Дайру едва не выругался. Но сдержался, лишь недобро сощурил глаза. Обернувшись, спросил ровно и спокойно:
— Почтенный Хиави, а кто этот Охотник — тощий, смуглый, с рыжими волосами?
Хиави стоял на своих костылях за спиной ребятишек, прислонившись к стене. В трапезную не смотрел — он-то там чего не видел? Ответил не задумываясь:
— Долговязый, в черной одежде? Это Фитиль, он из Отребья.
Нитха хихикнула: такой точной оказалась кличка. Мужчина и впрямь походил на длинный черный фитиль из светильника. С тлеющим красным кончиком.
А Дайру возмущенно подумал: «Из Отребья! А я ему, видите ли, нехорош, этому высокородному господину!»
— Мать у него — наррабанка, певица, — продолжал Хиави, который гордился тем, что знает все и обо всех в Гильдии, — а отец — здешний, из Аргосмира. Ученичество проходил у Джарины — вон у той Охотницы, что постарше. Потом поменял четверых напарников — ни с кем дольше двух раз не ходил за Грань. Нрав у него неуживчивый.
«Ага!» — злорадно подумал Дайру. Ему все меньше нравился этот смуглый и рыжий…
— А знаете, с кем он ходит сейчас? — лукаво прищурил глаз Хиави. — С самим Унсаем! Вот повезло парню! Правда, поговаривают, что напарники уходили в Ворота вместе, а возвращались порознь. Небось опять Фитиль показывает свой норов!..
— Унсай, Унсай!.. — заволновались трое гостей. — Где он?.. Который?.. Покажи!
Хиави подвинулся на костылях ближе к двери, отстранил Нитху, чтобы видеть самому.
— Вон тот, что через стол разговаривает с Шенги.
Ученики впились глазами в статного, осанистого, с прекрасными манерами мужчину лет тридцати пяти, с ровными усами и небольшой бородкой. Он пил меньше, чем другие, и не пытался перекричать гостей: повышал голос ровно настолько, чтобы быть услышанным собеседником. Скупые жесты красивых рук довершали облик будущего Главы Гильдии.
Подростки были очарованы.
— Какое лицо умное, — шепнула Нитха, — лоб высокий…
— Расспросить бы, как он прошел насквозь Голодное Ущелье, — мечтательно пробормотал Нургидан.
Дайру не сказал ничего, но подумал: «Хорошо бы именно его Лауруш призвал на совет, когда мы вернемся с испытания!»
— Эге, — узнал вдруг Нургидан одного из Охотников, — смотрите, а ведь это Вескет! Который нас обыскивал! Как он здесь очутился?
— А что такого? — хмыкнул Хиави. — Сменился — да и пришел… А теперь — ходу отсюда, молодежь! Скоро гости начнут расходиться. Раньше-то до утра сиживали, а теперь у Лауруша сердце больное, так гильдейские берегут старика…