Только чистое, ясное небо оставалось по-прежнему бездонным и радостно сверкало синевой. Да солнце медленно выкатывалось из-за горизонта…
* * *
— А ещё расскажу тебе милая, что в будущем тебя ждёт! — на одной ноте провыла старушка, одной рукой цепляясь за рукав моей руки, а пальцем другой тыкая Сиренити в лицо. Девушка сфокусировала взгляд на длинном, противно-жёлтом ногте старухи, маячащим аккурат у носа волшебницы. И тяжко вздохнула. Ободрённая отсутствием сопротивления, старуха, не меняя тональности голоса, "таинственно" провыла. — А ждёт тёбя дом казённый, а в доме том суженый…
Улыбаясь беззубым ртом, старуха уставилась на девушку, выпучив глаза.
— А ещё, милая, будет тебе дорога дальняя…
Сиренити скосила глаза на башенные часы, проглядывающие сквозь дыру в шатре. И решительно вырвала у гадалки руку. Быстро встала, отодвинула полог, когда цепкий старушечий коготь цапнул её рукав.
— Да что ты, милая! — возмутилась гадалка. — А ручку позолотить!
Сиренити обернулась.
— Зачем? — её голос звучал устало. А ведь ещё только утро!
— Как зачем, драгоценная? — простонала старуха, удивительно умело копируя тон волшебницы. — Я завесу будущего тебе приоткрыла, а ты…
— Зачем тебе деньги, сердечная? — перебила Сиренити, подвывая на старушечий манер. — Ты ж сегодня умрёшь…
— Что? — пискнула гадалка, отпустив, наконец, рукав девушки. — Когда?
Сиренити пожала плечами и вышла наружу. Равнодушным взглядом обвела площадь, очередь желающих пообщаться со старой обманщицей. Одна такая — молоденькая, симпатичная девчонка — как раз торопилась занять место Сиренити в шатре. Сейчас начнёт прерывающимся от волнения голосом рассказывать старухе про сбежавшего жениха, приворотное зелье требовать станет. Всё-таки, что не мир, а потребности у людей одни. И хвала богам!
Слившись с группой туристов, восхищённо глазеющих по сторонам, Сиренити добралась до входа в метро. Оттуда веяло прохладным, влажным воздухом и людским потом. Стараясь смотреть под ноги, переходя из одного людского потока в другой, она по переходу попала на станцию. Так… Успокоиться, расслабиться, прислушаться. В голове немедленно зазвучала музыка — тысячи звуков безобразной какофонией, словно оркестр вдруг решил сыграть невероятно сложную симфонию без дирижёра, а в процессе разругался. Но натренированный слух волшебницы без труда выделил в этих обрывках мелодий одну — и остальные вдруг перестали существовать, словно их выключили. Сиренити и "выключила". Ни к чему отвлекаться. Сейчас другая цель.
Мелодия звучала всё громче и громче — приближалась. Сиренити стояла с закрытыми глазами на перроне, вслушиваясь.