— Что случилось? — недовольно осведомился он, заранее готовясь услышать нечто ужасное.
Мишель проигнорировала вопрос. Всматриваясь в лицо Влада воспаленными покрасневшими глазами, девушка горячо сказала:
— Меня не пускали к тебе. Николя не пускал. Клянусь, я очень хотела тебя проведать!
— Я спрашивал не об этом, — раздраженно перебил парень, хотя тугой комок обиды немного ослаб.
Мишель закусила губу.
— Меня забирают, — наконец решилась признаться она. — Сегодня, еще до ужина.
Влад ошеломленно уставился на собеседницу. К завтраку он до сих пор не притронулся, продолжая понемногу прихлебывать горький чай. Горячая жидкость, наполняя пустой желудок, создавала временную иллюзию сытости.
— Не может быть, — придя в себя, категорично заявил юноша. — Не верю, что ты будешь воевать.
— Воевать? — голос Мишель дрогнул. — О нет, что ты… у меня другие задачи… — она замолчала, тяжело дыша, потом порывисто выпрямилась и, с вызовом глянув на сотрапезника, неестественно-спокойным тоном добавила: — Я стану гетерой.
— Гетерой? — сосредоточенно нахмурился Влад. — Что-то знакомое.
Мишель истерически засмеялась:
— Влад, нельзя быть до такой степени безграмотным! Гетера — это, мягко выражаясь, жрица любви.
— Проститутка? — ляпнул он.
Серебристо-серые глаза девушки зажглись недобрым огнем.
— Гетеры предлагают не только свое тело и ласки. Они услаждают ум мужчины приятной беседой. Конечно, если у мужчины этот ум есть, — и Мишель весьма красноречиво взглянула на Влада, явно намекая, что он-то как раз к числу умных не принадлежит. Справившись с эмоциями, будущая жрица любви продолжила: — Гетеры могут поддерживать разговор на высоком уровне, потому как прекрасно разбираются в искусстве, литературе, музыке и истории.
Влад покраснел, что случалось с ним нечасто:
— Прости, не собирался тебя обижать. Просто удивился, — он помолчал и, поколебавшись, неловко поинтересовался: — А у тебя уже были… м-м… клиенты?
Лицо Мишель исказилось, стало похоже на гротескную маску.
— Ты самое бесчувственное чудовище, которое я встречала, — яростно прошипела она, склонившись над столешницей, так что рыжие пряди почти касались тарелки. — Но если тебе так интересно: нет, не было!
— Извини, я сегодня не в ударе, — пробормотал вконец обескураженный Влад. Никогда еще его не называли бесчувственным чудовищем — разве что в шутку. — Несу чушь.
— Да уж, это факт, — согласилась Мишель, отодвигая свою миску. — Все, я сыта. По горло.
Она торопливо поднялась и, ни на кого не глядя, покинула столовую.
Влад мрачно смотрел ей вслед. Если так пойдет и дальше — умирать ему в полном одиночестве…